Александр Терников: Приключения менеджера. Продолжение

Ну вот, царям старообрядцы были не нужны, а мне нужны, они люди честные и работящие, мне такие очень пригодятся. Казаков же, мне кроме как в Турции других не найти, в России они служат 20 лет, и за это имеют льготы в своем хозяйстве, едва ли они там все бросят и поедут ко мне в Африку. Казаки некрасовцы оказались в Турции после подавления царским правительством Петра Первого восстания на Дону Кондратия Булавина. Правда, понятие Дон тогда простиралось на запад далеко на территорию нынешней Украины, сам Булавин родился и жил в станице Бахмут, ныне г. Артемовск Донецкой области. Восставшие казаки бежали за границу на Кубань, а поскольку Кубань тогда принадлежала Турции, то там они заключили с османскими султанами стандартное соглашение, такое же, как и с русскими царями. Они служат воинами, но сохраняют свое самоуправление, обычаи и экономические льготы. Правда, с русскими, казаки некрасовцы воевали крайне неохотно, поэтому вскоре их переселили с северной границы в Анатолию и Дунайскую Румелию. Казаки были лучшими воинами султана, но с середины 19 века они впали в немилость, отказавшись подавлять восстание православных греков. После этого положение казаков стало крайне шатким, турки их стали подозревать в измене, как православных и русских. Казаки стали эмигрировать, некоторые вернулись в Россию, другие уехали за океан. Последние казаки некрасовцы вернуться в Россию, после Октябрьской революции. Но сейчас еще казаки некрасовцы составляют турецкое воинское подразделение в количестве 400 человек. Мне эти воины очень нужны здесь, в Южной Африке. Что же касается последней строки письма, то я намекал на те капсюли-детонаторы, которые Альфред Нобель разработал для удобства применения нитроглицерина, для динамита они тоже прекрасно подойдут, и не нужно будет возиться с огнем.

Заодно я написал и письмо нашему главному по науке — голландскому ученому Йоганнесу Ван Дер Ваалсу. Я писал, что трагическая судьба моего брата не дает мне покоя, поэтому, я все время размышляю о безопасности при работе с динамитом. Открытый огонь, рядом с динамитом мне кажется неоправданно опасным, поэтому я предлагаю для удобства наших покупателей (себя в первую очередь) снабжать наш динамит капсюлями-детонаторами, которые А. Нобель, применял для безопасной работы с нитроглицерином. Нам они также очень пригодятся. Причем исключительно для безопасности, при проведения горных работ (о военном деле, пусть болит голова у специалистов). Но главное, я продолжил мысль о применении динамита, мне кажется, чтобыло бы удобно использовать для его дистанционного подрыва специальную взрыв-машинку. Электрический ток идет по длинному изолированному проводу и воспламеняет капсюль-детонатор, динамит взрывается. Сама машинка, на мой взгляд дилетанта тоже не представляла из себя проблемы. В школе я помню, как нам демонстрировали машинку, использующую статическое электричество, там крутишь ручку, статистический заряд концентрируется на сближенных металлических шарах и потом между ними пробивается искра. В взрыв машинке, наверное, такой же принцип — крутишь ручки и получаешь искру. Единственное, что там еще применяют предохранитель — опускают рычаг замыкая цепь. Но мы пока могли бы обойтись и без него, прикручивая машинку к проводу непосредственно перед взрывом. В общем, я написал ему если что то подобное уже есть, то нужно купить и применять, и мне прислать пару штук для испытаний, а если нет, так разместить соответствующий заказ у мастеров-специалистов. Так что я жду динамит, капсюли-детонаторы, изолированный провод и взрыв машинки. Все это я жажду испытать на моей африканской ферме.

Сшил мешок для камней, я уложил камни, просмолил швы, затем добавил туда письма для Ван Рейна, еще раз завернул в ткань, опять все сшил, потом опечатал. Пришел Томас, получил пакет и письма для Кейптауна, на улице уже почти ночь. Вручил ему деньги на дорогу, отдал те сорок фунтов, что брал для себя, отпустил. Наверное, на сегодня все, как я приехал утром, так до глубокой ночи просидел весь день за работой, не разгибаясь.

Я все-таки сумел выкроить у себя несколько дней и съездить в Блумфонтейн. Я все собирался туда подъехать по своим делам, уже несколько месяцев, еще с момента приезда из Европы. Еду я к нашему милому городку, столице нашего славного государства, и невеселые мысли роями мечутся у меня в голове. Слишком сильно сейчас в воздухе пахнет порохом. Что Вам сказать, уже идет вторая половина 1867 года, а в иной реальности алмазы как раз были открыты в здешних краях в 1866–1867 годах. Но пока суд да дело, некоторое время еще ждали подтверждения от специалистов, но уже в 1868 году целое цунами старателей-пришельцев с головой затопило фермы буров. В моих алмазоносных краях и округе в 1868 году их было уже 5000 человек. Пять тысяч человек! В основном молодых и здоровых вооруженных мужчин, жаждущих чужого богатства, в то время как весь мобилизационный потенциал Оранжевого государства составлял три тысячи человек. И буры в иной реальности сразу же сдались и не стали сопротивляться. А что они могли поделать? Когда в наших краях максимум, они смогли бы собрать триста, четыреста вооруженных мужчин в ополчение, и как им было такими ничтожными силами, прогнать пять тысяч чужаков, пришедших на родную землю? Тот же Дидерик Де Бир крайне не любил англичан, но что он мог вдвоем с братом поделать, когда на его ферме разместились сорок или пятьдесят вооруженных пришельцев, не слишком обращавших внимание на законы и право собственности. И соседи тут не помогут, так как на соседних фермах была похожая ситуация. Пришлось приспосабливаться, делать хорошую мину при плохой игре, поскольку старатели и так рылись на их ферме в земле и искали сокровища, то им за копейки стали продавать разрешения, чтобы они делали это якобы в рамках закона. За неделю работы один старатель платил буру 1 шиллинг, то есть сорок старателей платили в месяц 8 фунтов, в год это составляет 416 фунтов, а за десять лет сумма должна была составить 4160 фунтов. Но поскольку после разработки Кимберли количество участков на холме было более трехсот, то сумма возросла и старатели должны были отдавать за 10 лет буру — 31200 фунтов. Но так как братья были рады продать ферму в результате за 6600 фунтов, меньше потенциального дохода за пять лет, то вывод у нас возникает следующий, что даже эти копеечные выплаты со старателей, собрать бурам было невозможно. Старатели просто посылали братьев подальше, говоря, что расплатятся как только разбогатеют. Это при том что даже крошечный алмаз в сотую часть грамма здесь же на прииске стоил 5 шиллингов — больше месяца аренды участка. Так что буры просто утерлись, и стали жить дальше, делая вид что ничего страшного не произошло. Тогда англичане сделали следующий ход и попросту аннексировали территории Алмазных полей, вместе с проживающими там бурами. То есть буры, которые бежали из английских колониальных владений от несправедливого суда, притеснений и грабительских налогов, опять пришли к тому же самому. Тогда, в прошлом, буры бросали свои фермы и бежали на север в свободные земли, но сейчас свободной земли почти не было, но и англичане на этот раз стали не слишком задорого скупать их участки, и предлагали бурам убираться прочь. Эти буры, лишившись своих земель, нашли приют на оставшейся пока свободной территории бурских республик, но эта политика уступок только еще больше раззадорила англичан, и в течении еще ближайших 10 лет все бурские территории оказались оккупированы Британией. Уходить бурам было уже некуда, и только тогда буры решили сражаться, и на короткий срок они вернули себе независимость на севере. Но это случилось уже тогда, когда политика умиротворения агрессора не принесла бурам желаемых результатов. Отдавать свое за бесценок первому встречному, и потом бежать, куда глаза глядят, это не по мне. Сейчас у нас алмазы пока не нашли, а может уже и нашли, и ждут подтверждения экспертов, только я об этом не знаю, но упорные слухи об алмазах уже ходят давно. Уже сегодня мы имеем в округе 1,5 тысячи английских старателей, и мне нужно готовиться что следующий год уже россказни о алмазах подтвердятся и настанет настоящая алмазная лихорадка — толпы англичан в количестве где-то 6 тысяч человек придут на мои земли и ближние к ним территории. И просто смотреть, как они будут обкрадывать меня, я не собираюсь, в прошлой реальности буры уже пытались быть дружелюбными, но войны все равно избежать не удалось, пришельцам нужно было все, а не какая то часть, которую ты им выделишь. Похоже, что драки уже не избежать, война неизбежна. Выдержит ли мой Кимберли, моя крепость на холме нашествие бесчисленных толп пришельцев орков — англичан? Грязные, вонючие, пропыленные, выжженные жгучим африканским солнцем армии жадных до наживы британцев, будут нескончаемыми волнами атаковать мои земли. Следующий год будет решающим для меня. Отсюда выводы — пора заканчивать с сантиментами. Теперь каждый британский бродяга, вторгнувшись в мои земли, получит пулю. Хорошо бы так действовать не только мне, но и провести подобное решение через собрание фермеров округа. Нужно подкупит буров округа возможностью перевооружения их ополчения современным оружием за мой счет, возможно тогда и удастся продавить в собрании нужное мне решение. Пока же не нужно мне притягивать всеобщее излишнее внимание к своей персоне. Я как все, не выделяюсь особо из толпы. Поэтому я попросил Курта, поездить по нашим соседям и прозондировать почву в данном направлении. Он уже успел переговорить с фельдкорнетом округа — главой отряда. Так что сейчас будем принимать общее решение: не пускать англичан, а если они все равно полезут, то мы стреляем на поражение! При этом, я перевооружаю бурский отряд самообороны, и мы действуем совместно, помогаю друг другу. Но как-то хочется выгадать еще себе немного мирного времени! Все нужные заказы, которые я отправлял с Томасом, прибудут месяцев через пять, а пока мне людей явно не хватает. У меня 25 человек боевиков — но фактически большинство из них я не вижу. Половина из них вечно в постоянных длительных разъездах, кто в Европе, кто в Кейптауне, кто охраняет мои фермы, остальные — кто охотится, кто патрулирует границы в общем все при деле, так что мы можем действовать только от обороны. Буры, дай бог, тоже теперь и 25 человек в ополчении не наберут, и все они будут только оборонятся, в своих родных местах. А мне так хочется атаковать, такие планы пропадают! Хорошо бы еще продержаться несколько месяцев без конфликта, хотя Курту я уже намекнул, что я уже в бешенстве от бродяг, и тот человек который, не особо афишируя, такого бродягу пристрелит и прикопает, заслуживает премии в 10 золотых. А там как хочешь, можешь и 100 фунтов лишних в месяц заработать. Но немцы пока мнутся, народ они законопослушный, а возвращаться обратно домой, им через британские территории, а вдруг призовут к ответу. Ничего у меня Буль и его команда не столь щепетильны, пусть немцы только обезоружат бродягу, и передадут его моим чернокожим помощникам охранников, а те уже их проводят до границы и отпустят, ага в мир иной, и всего за один фунт, еще в подтверждение сделанного указательный палец отрежут, и принесут мне покажут. Но все это мышиная возня, так мне не выстоять, нужны более кровавые меры — поэтому я спешу в Блумфонтейн. Приехал в город заехал к своему поверенному Питеру Бранду, но увы, того дома не оказалось. Просил передать, что ищу его и остановлюсь в городской гостинице. Со мной верный Отто, он вырвался сразу вперед, договариваться за номер. Приехал, разместился в выбранном Отто номере, умылся с дороги, сел перекусить местные яства, после обеда хотел почитать газеты, узнать новости — нет, вот пришел Питер.