Александр Терников: Завоевание 2.0 книга 4

Я уже не говорю о моральных качествах этого контингента, тут сам Макиавелли отдыхает. Эти герои в своей кипучей деятельности неизменно проявляют совсем не христианские качества. Их отличают иезуитское коварство, жестокость, корыстолюбие, вероломство, наглость, неуемная страсть к интригам и козням. Каждый из них готовый герой плутовского романа, типа очень популярных сейчас Ласарильо с Тормеса и Гусмана из Альфараче, выходцев из плебейских низов, получившие в лакейских первые свои жизненные уроки. Как правило, далее в жизни подобных персонажей происходит какое-то прискорбное событие, которое вынуждает их покинуть дома своих знатных сеньоров и бежать из Испании за тридевять земель. У испанских литературных плутов такие происшествия обычно были связаны с посягательствами на чужие кошельки, но и реальные испанцы не слишком свято соблюдают евангельскую заповедь "не укради".

Люди это весьма энергичные и не обремененные библейскими добродетелями. Они стремятся к быстрой и легкой наживе, заманчивая цель оправдывает у них любые средства, а поэтому они с равным успехом могут заниматься и торговлей, и пиратским промыслом, и охотно продают свой меч первому встречному, пускаясь во все тяжкие. При этом радеют они прежде всего о себе, и из корыстных побуждений легко жертвуют всеми интересами испанской короны. На какое-то время их можно использовать за деньги, если не давать им воли и контролировать их интриги, а потом все же придется их выставить вон из страны.

И тогда с кем я останусь? Местные индейцы крайне плохой материал для строительства государства. Кто-то сказал, что Мексика была бы богатейшей страной мира, если бы имело другое население. И это было сказано уже не о индейцах, а о метисах. Из дерьма получаться плохие пули, так что едва ли мне стоит повторять чужие ошибки. Как правило, обычный мексиканец настолько ленив, что, к примеру, лейтенант предпочтет лучше поучаствовать в очередном сотом по счету военном перевороте, чтобы получить капитанские погоны, чем заслужить их своей безупречной службой. К тому же, в последнем случае, скорее всего не видать их ему, как своих ушей. Что же удивляться, что за первые полвека независимости страны было произведено более трехсот революций, по несколько раз в год.

А возить русских сюда у меня нет особой возможности, нет у меня огромного флота и своих европейских портов на другой стороне океана. Ну, привезу я пятьсот человек в год, за десять лет получиться пять тысяч, так это же капля в море. И метисы тут задачу не исправят. Во-первых, если я буду давать каждому русскому по десять туземных жен, то, скорее всего, вызову со стороны индейцев сексуальную революцию и меня просто сметут. А во-вторых, из школьных уроков биологии, по закону Менделя я помнил, что всякая смесь с годами, через поколения, будет только расслаиваться на исходные типы: русских и индейцев и едва ли русские гены будут тут доминировать.

Конечно, какой-то результат можно получить, и забившись в Мексике можно будет безбедно жить, но мне скоро уже тридцатник и Александра Македонского из меня явно не получиться. А мне нужен новый мировой порядок, иначе, зачем я попал в это время? Теперь мне придется много трудиться и рисковать. Так что будем скользить по поверхности, словно конькобежец, стараясь не упасть.

Как правило, самые простые решения, на поверку и самые эффективные. Конечно, сейчас главный советник по делам индейцев у нас донья Марина, бывшая любовница Кортеса, а теперь одна из моих жен. У нее светлая голова, но не буду же я бегать с каждым пустяком к ней. Вполне способен и сам разобраться с этими безобразиями, сняв с плеч пару горячих туземных голов. Как говорили римляне: "всякие законы пишутся в первую очередь для блага людей", вот я и не буду попусту рефлексировать, так как действую ради всеобщего блага, значит вполне в духе закона. Здесь, на древнем Диком Западе, закон частенько был тем, что ты можешь сделать своими кулаками или чем там попадется тебе под руки. А мне не когда разводить турусы на колесах, на повестке дня вторжение испанцев в Мексику, к которому нужно готовиться, для чего мне нужно опять спешить на побережье.

Конец мая, июнь или июль, может быть самое начало августа, до начала основных штормов и ураганов. К гадалке не ходи, что в этот период я увижу армию вторжения испанцев в количестве от двух до трех с лишним тысяч человек. И это на мои три сотни людей, на которых я смогу положиться, в битвах на побережье. А испанцев нужно уважать, хотя бы за их ярость и упорство. Так что, быстро заканчиваю с моральными терзаниями и раздумьями, и за пару или тройку дней завершаю все свои дела в Мехико.