Сергей Юрчик - Прав ли Бушков, или Тающий ледяной трон. Художественно-историческое исследование

Может, кто-то сомневается, что именно стремление к мировому господству двигало нашими вождями? Что ж, перенесёмся мысленно в розовые, рассветные годы молодой республики Советов. Не станем считать актом агрессии денонсацию Брестского мира осенью 1918 года, хоть она и сопровождалась пропагандистской трескотнёй на тему мировой революции во всём диапазоне тогдашних СМИ. Брестский мир был вынужденным, грабительским и несправедливым, по нему были отторгнуты от России многие её исконные земли, и любое правительство на месте тогдашнего ленинского воспользовалось бы поражением Германии и Австро-Венгрии, чтобы восстановить статус-кво на западных границах. Но вот «польский поход» 1920 г. можно считать с полным на то основанием первой попыткой «разжигания мирового пожара». Советское правительство напрягало разорённую Мировой и Гражданской войнами страну не только чтобы отвоевать занятые польской армией территории Белоруссии и Украины. Целью первого этапа наступления была Варшава. Дальше планировался рывок к Берлину, а передохнуть предполагалось аж на Рейне. А там – кто знает?.. Может быть, Париж, Мадрид… Лондон! «Сталин был, пожалуй, единственным, кто в 1920 г. страстно протестовал против ввода Красной армии в Польшу. Зная народ не из книжек, он был уверен, что никакой революции в Польше не будет, никто войска Красной армии там не поддержит, и они бесславно погибнут». (Ю. Мухин. Убийцы Сталина. См. примеч. 1.) Что ж, может, и был он единственным, не буду оспаривать. Но если Сталин даже и протестовал против вторжения в Польшу, даже если знание реальной политической и экономической обстановки делало его скептиком в отношении польской революции в 1920 году, это ещё не говорит о том, что он был принципиальным противником мировой революции и стремления к мировому господству. Напротив, он был горячим сторонником этой идеи и всей своей последующей жизнью доказал это. А во время «польского похода» он в основном просто резвился всласть, будучи комиссаром при командующем Юго-Западным фронтом («командюгозапе») Егорове. В пику ненавистному товарищу Троцкому Сталин всеми силами мешал сосредоточению войск для штурма Варшавы. Главной ударной силой Юго-Западного фронта была Первая конная армия Будённого. Прямыми и недвусмысленными указаниями главкома Каменева и предреввоенсовета Троцкого от 11 и 13 августа 1920 г. Первая конная переподчинялась командующему Западным фронтом Тухачевскому и разворачивалась на север, к Варшаве. Сталин же с Егоровым науськивали Будённого и Ворошилова к югу, на Львов, а от Каменева с Троцким отругивались, пытаясь оправдать открытое неподчинение тем, что «… вывести из боя такое крупное соединение, как армия, далеко не просто». (С. и Е. Рыбас. СТАЛИН. Судьба и стратегия. См. примеч. 2.)

Так ведь понятное дело. Где гражданская война, там и лихая партизанщина. Джигитовал кавказец, славы хотелось! Как же, Троцкому да Мишке Тухачевскому Варшава, а ему чего?

В результате Первая конная повернула на Замостье – Люблин – Варшаву только 20 августа. Это и стало одной из причин разгрома красных под Варшавой (так называемого «чуда на Висле»), хотя потом свалили всё на Тухачевского. А ещё сыграли свою роль толковые распоряжения французского советника генерала Вейгана, да отчаянная храбрость польских добровольцев, уже ездивших на позиции на варшавском городском трамвае…

К этим событиям мы вернёмся чуть позже, а пока пойдём далее. Здесь только заметим вскользь, что товарищу Сталину и всем нам впоследствии, словно по некому историческому заклятью, ещё неоднократно суждено было спотыкаться на польском вопросе.

Итак, отгремела Гражданская война, поросли травой могилы погибших в польском походе, расцвёл НЭП, страна Советов переводила дух после семи лет войны и смуты, как человек после тифозной горячки… И вот опять не стало у страны более важной задачи, чем мировая революция! Момент, надо сказать, был самый подходящий. К 1923 году чрезвычайно обострилась социально-политическая ситуация в Германии. Причиной тому послужила варварская политика стран Антанты в лице их репарационной комиссии. «Проклятых бошей» решено было обобрать так, чтобы отнять у них малейшую надежду на восстановление германского военного потенциала. Репарационные платежи оказались непосильными для немцев, но победители истолковали их прекращение как злостный саботаж. В наказание 11 января 1923 г. французские и бельгийские войска приступили к оккупации Рурского промышленного района. Вслед за оккупацией начались широкие репрессии – из области было выселено в другие районы Германии 130 тысяч человек. В стране нарастало общенародное возмущение, даже командование слабенького германского рейхсвера планировало военные акции против оккупантов. При этом оно рассчитывало на помощь Красной армии, рассматривая коммунистическую Россию как единственного потенциального союзника.