Егор Майндер - Точка Скольжения. Архипелаг. Часть первая

– Мы не знакомы, – продолжает звонящий, – Меня зовут Константин, просто Костя, я ваш слушатель.…

По поводу передачи мне звонили редко.

– Егор, очень приятно, – представляюсь я из вежливости, – Как вам моя передача? Нравится?

– Да, нравится, но я не по этому поводу. Вернее, не совсем по этому. Видите ли, я нашёл ваш профиль и номер телефона в соцсетях – ну, по городу и по имени, это было нетрудно, понимаете. Раньше мы с вами переписывались, читал кое-что из ваших публикаций, пару рассказов. Мой ник Эгрегор, может, помните? Как-то беседовали про самолёт.

Как же, как же, самолёт… Был такой. Аэрокобра, 1942-го года, одна из тех немногих, что переправлялась по ленд-лизу по маршруту Аляска – Сибирь. Упала в тайге севернее Иркутска. Нашли наши краеведы, новость проскочила по местной радиостанции и пропала. Но мне стало интересно – не каждый день ведь такое находят! И, затребовав у краеведов фотографии, самолёт я, что называется, «пробил», насколько мог.

Итак, дальность полёта «Аэрокобры» составляла девятьсот девяносто три километра. А нашли её в тысяче двухстах от ближайшего аэродрома. И это было не первой странностью. На фотографиях – а было их много и подробных – самолёт больше походил не на тот истребитель, что поставлялся в Советский Союз, а на другой – более раннюю модель, ту, что сражалась в небе над Британией. Откуда и как она могла появиться над Восточной Сибирью?

– У меня есть кое-что, из той же серии, что и самолёт ваш… Не могли бы мы встретиться?

Мне в своё время не хватило предпосылок или обстоятельств, или какого-нибудь Ганнибала в роду – есть профессия, а есть призвание. Профессия – это то, чем зарабатываешь на хлеб, и для меня это – электротехника. Именно «электротехника», а не «электрика», как сейчас принято выражаться. Раз принято – значит, нормально. Но я, когда слышу слово «электрика», всегда поправляю: «электрика» – это девушка-электрик, а я работаю с электротехникой.

Но по призванию я, наверное, больше всё-таки журналист. Во всём нормальном мире – престижная и оплачиваемая профессия. Как врач, учитель. Но в России это не профессии – это призвания, если судить по уровню зарплат.

И вот он я – сижу в кафе, а точнее, в забегаловке под вывеской «кафе», где всё дорого и невкусно, поэтому и людей тут мало. Именно поэтому для встречи выбрано именно оно. Я сижу и жду Константина – Эгрегора, пью мерзкий кофе, согреваясь после минус тридцати градусов за окном, да поглядываю в ноутбук на коленках, который брал с собой на радио, где работал приходящим режиссёром звукозаписи. Делал рекламу с оплатой за готовые аудиоролики, да вёл свою передачу о рок-музыке – ноутбук потому и при себе, на нём тексты передач. Призвание, чтоб его, оплачиваемое занятие параллельно основной работе электромехаником.

Звонок. Жена. Сейчас будет ругаться. Она ждёт меня с работы, приготовила ужин. Она старалась сделать всё к моему приходу, который откладывается. Я потом извинюсь, и она, конечно, всё поймёт. Но она ревнует меня к работе. Она не понимает, что это – призвание. Наверное, просто ещё не нашла своё. Или нашла, и это – муж с работы вовремя, сытый, довольный, играющий с детьми…

Как ей объяснить, что эта картина – не про меня?

Константин опоздал, но появился, когда я уже собрался на выход. Я ожидал увидеть что угодно, но не милиционера. Под пуховиком, что он повесил на спинку стула напротив меня, оказались погоны старлея.

Мы знакомимся, начинаем разговор, переходим на «ты», пьём кофе. Говорим о музыке, о моей передаче, обсуждаем разные рок-команды. Чего угодно можно ожидать от милиции, кроме одного:

– Как насчёт чего покрепче?

Я пересчитываю деньги в бумажнике. Последняя тысяча и три дня до аванса – если не задержат. Надо бы отложить, сэкономить – но в этом весь я, важность момента намного значимее туманного завтра. Что-нибудь придумаем… потом.

Я согласился, ничего не понимая. Его телефон, мой ноутбук, общий коньяк и лимоны в сахаре, безвкусная обстановка, болтает радио у стойки, беспроводная передача данных и вот я уже смотрю запись с видеокамеры с ночным видением, а Костя поясняет, что я там вижу.

– Прислали в область, – поясняет он, имея в виду Областное Управление МВД, – Типичный «висяк», его закроют, скорее всего. Это – плотина, камера на крыше поста охраны. Смотри, вот сейчас, – показывает на дисплей.

В кадре – парень. Пролезает через колючку ограждения, цепляется, рвёт пуховик, но даже не обращает внимания. Спустя пару минут я понимаю, почему: увязая в сугробах по колено, подходит к краю плотины, перелезает через перила, стоит там пару минут, а затем….