Виктор Козырев - Братство Трилистника

-- А что Аня? - вдруг завелась Эмма, и по тону сразу стало ясно, что они подруги-соперницы. - Я вообще считаю, что лучше бы она оставалась на Аляске в доме своего отца. И ещё я не пойму, почему вы такое внимание уделяете Ане Камаевой, которая только и умеет, что махать саблей и шпагой, слегка стрелять из пистолета? Я тоже так могу, но меня почему-то никто не называет калифорнийской амазонкой!

Похоже, наша ведьма завелась не на шутку. Надо было разрядить ситуацию шуткой.

-- Как я понимаю, они подруги? - вклинился я. - И, судя по всему, Анна гораздо красивее Эммы.

Глаза у Хэдли снова стали кошачьими, она недовольно фыркнула и вышла из комнаты.

Диего рассмеялся.

-- Честно говоря, я никогда не видел Анну Камаеву. Про неё много рассказывают. Иногда называют амазонкой, впрочем, говорят, на балах она не уступает нашей привлекательной Эмме.

Мы посидели молча какое-то время.

-- Ладно, -- сказал вдруг Диего. - Если мы тебя маскируем под порученца британской армии, то тогда, наверное, из оружия тебе дам "Браун Бесс" со штыком, пеппербокс и те дуэльные "Лепажи"; пистолеты не демонстрируй, пусть будет сюрпризом. Документы, я чувствую, подписаны господином Локхидом. Не придумывай ничего, ссылайся на то, что просто выполняешь приказ, а начальство подробностей не объяснило. Да и с чего бы полковнику распинаться перед рядовым, к тому же ирландцем.

Закутавшись в какое-то непонятное тряпьё, тринадцатилетняя девочка внимательно всматривалась в огонь костра. Что она там высматривала, мне было непонятно. Возможно, она так общалась с духами. Я не знаю. Я уже третий день путешествовал в её компании и привык к её молчанию, хотя вчера мы проговорили перед сном где-то час. Я расспрашивал её о жизни у индейцев, она отделывалась короткими, общими фразами. Но с большим удовольствием говорила о том, как жила на гасиенде Диего. С детским восторгом предвкушала встречу с Анной Камаевой. Это было понятно: Анну окружал героический ореол и в том, что Анна являлась примером для подражания тринадцатилетней девочки, не было ничего удивительного. А на утро она вновь замолчала и так до сего момента не проронила ни слова, даже дорогу указывая жестами. Впрочем, больше от неё и не требовалось. Как проводник она была хороша, путешествие протекало пока гладко.

Только я об этом подумал, как мне дали понять, что я сглазил. Совушка вдруг оторвала взгляд от огня и произнесла:

-- Сюда идут злые люди.

Сказав это, она замолчала. Я же на всякий случай проверил пеппербокс. Мало ли, какая шаманская магия ей доступна. И точно! Минут через десять и я услышал голоса и топот копыт.

На поляну, где мы сидели, выехали три оборванца. Огнестрельным был вооружён только один из них. Остальные двое сжимали в руках сабли. Заметив, что я в красном мундире пехотных войск, они хотели было сдать назад, но увидев, что нас всего двое (причём одна - маленькая девочка), передумали.

-- Что, солдат, -- обратился ко мне тот, кто был вооружён винтовкой, причём по-английски, по произношению чувствовалось, что он был выходцем из северных графств. - Можешь оставить нам деньги, еду и оружие...

-- И девку, -- добавил его сообщник.

-- Господи, как банально, -- вздохнул я и, резко вскидывая руку, сделал три выстрела из своего пистолета. Попал, к сожалению, только в одного, но зато в того, кто был вооружён винтовкой.

Впрочем, это неважно. В пеппербоксе есть ещё один заряд, и я спокойно использовал его для вычёркивания из списка живых ещё одного бандита. Старая добрая "Браун Бесс", которая стояла неподалёку, помогла избавиться от третьего бандита.

-- Надо убираться отсюда, -- сказал я Совушке. Но та уже была готова отправиться в путь.

Я перезарядил своё оружие, потушил костёр, и мы, сев на коня из конюшни дона де ла Веги, двинулись сквозь непроглядную темень леса. Я старался уйти подальше, так что ночью спать не пришлось. А когда мы удалились достаточно далеко от того места, на горизонте уже забрезжил рассвет.

-- Надо отдохнуть, -- вдруг сказала девочка.

-- Уже утро, -- мрачно буркнул я в ответ.

-- Это неважно. Сейчас нам нельзя ехать там. Да и Ганнибал устал.

Ганнибал -- это наш конь. Обычный объезженный мустанг. Впрочем, для этой местности лучшего и не надо. Разве что чёрный андалузец, на котором разъезжает дон Диего, и лучше, и на своём месте.

Однако помня, что этой девочке уже удалось один раз почувствовать опасность, хотя я и не представлял как. Может сработали какие-то тайные знания, приобретенные ей у индейцев, или, что более прозаично - она дитя лесов и слышит и чует лучше меня.