Андрей Архипов - Волжане - Поветлужье. Ветлужцы. Ветлужская Правда (сборник)

– Что там ни говорите, мужики, – начал Вячеслав, – но народ после перестройки в худшую сторону изменился. У нас еще ничего, а в городе что творится… Грызут друг друга почем зря, все думают только о том, как бы обогатиться. А если какие терзания и есть у кого, то вином заливают… Каждый норовит проехаться за чужой счет, а уж столица первая под себя гребет, скупает все подряд и соки из людей выжимает! Капитализм, мать его!.. Люди, конечно, отвечают тем же! Пофигизмом к делу на урезание зарплаты, формальным подходом на эту самую соковыжималку. Другим человек стал, равнодушнее, что ли…

– Так я и говорю, от воспитания многое зависит и от традиций, – поднял указательный палец вверх Иван. – Если свои традиции все порушили, а ведь порушили же, истребив как класс крестьянство в тридцатые годы, то где другие взять? Запад тебе поможет только деньги грести лопатой! Туда же грести, на Запад! Да еще технологии даст, чтобы лопата получалась поболее! А с такими дарами народу неинтересно жить, он даже себя не воспроизводит! До войны еще рожали по привычке, в деревенских семьях по восемь – девять детей было, а начиная с конца тридцатых всех погнали с земли на завод работать. Да и после войны при Хрущеве так прижали деревню, что крестьяне сами оттуда побежали… А в городе что? Там все думают только о себе любимых, детей не рожают. Нищету, мол, плодить не хотят. Обставят квартиры мебелью заграничной, коврами да хрусталем – и нате вам, нищие. Как будто их предки во дворцах жили! Не рожденных еще детей уже убивают своими заплесневелыми мозгами! Так и вымрем все, потому что сердцевины в нас не осталось…

– Прав ты, конечно, Михалыч, – кивнул Николай, опрокидывая стопку. – Только вот оборону перед войной тоже надо было создавать, промышленность поднимать. Не скрутил бы Сталин всех в железный рог, так и вырезал бы в войну фашист весь народ… И насчет тебя у меня закавыка есть. Ты ведь в свои почти сорок лет, уж прости меня, не женился и детей ни нажил. А других осуждаешь.

– Твоя правда, и про то и про другое. Нужно было до войны и после нее хозяйство поднимать… И технологии всегда необходимы, чтобы детей и жен защищать, только вот не надо ради этого искоренять свою суть и ломать народ через коленку! Как поступить надо было – я тебе не скажу, одно знаю: никакое промышленное развитие не может достигаться ценой человеческого горя и огромного количества невинно замученных и убитых. Вот начальников, которые проворовались, надо было отстреливать! Вместе с уголовниками! Не теми, которые колоски с поля таскали от голода, а которые грабеж и воровство себе в профессию записали. Вообще всю элиту в стране надо время от времени перетряхивать. Согласился взяться за дело и не справился – снимать и на веки вечные в подсобники, без права занимать какую-нибудь должность! А то хозяевами жизни себя чувствуют от безнаказанности, а не слугами народными!

– Да ты…

– Только вот не надо меня сейчас осуждать, Степаныч, что я так жизнями людскими вольно предлагаю распоряжаться. Одних расстрелять, других на задворки жизни… И вопросов провокационных не надо! Типа, если немного расстрелять, это ничего? И где граница между «много» и «немного»? И еще что-то там насчет слезы невинного ребенка… Я, если надо, переступлю не только через слезинку, но только если будет надо! Мне, тебе, детям вот нашим, но не ради каких-то там идеалов!

– Да я что… я ничего, Михалыч, что ты взъелся-то? – опешил Николай.

– Извини, в душе накипело… В лесу, пока бродишь, какие только темы сам с собой не обсуждаешь… А в продолжение разговора вот что скажу. Есть такое выражение: «Не верь, не бойся, не проси». Пусть оно из арестантской жизни, но ведь и для многих других дел подходит. Верить надо только своим, а доверять тем, кто за тобой идет! Не бояться делать то, что до́лжно! За родных-то бояться сам бог велел… И не надо просить ни у кого милости жить, как ты хочешь! За это надо драться!.. А еще нечего других упрашивать, чтобы они жили как ты! Не надо всему миру доказывать, что ты первый, единственный и самый передовой, а также учить этот мир жить по-своему! Надо просто делать так, чтобы людям лучше жилось!

– Да так и делали!

– Делали вообще всем людям вокруг, а надо тем конкретным, за которых ты в ответе! А другие сами к тебе потянутся, особенно те, у кого стержень внутри пожиже будет. Некоторые ведь сами с усами, их никаким примером за собой не вытянешь. Вон японцы, к примеру… Уж на что Вторую мировую проиграли, а кто скажет, что они другими внутри стали, несмотря на то что переняли потом все западное? Меняются все, конечно, но зачем менять внутреннюю суть, как мы? Зачем? Порушили страну, отказались от себя, стараемся быть похожими на других. На Европу ту же кичливую, которая в своих колониях геноцид творила, а теперь про всеобщее благо талдычит! А от этих метаний мы только шатаемся без своего нравственного стержня! Как бы ни дошататься!