Анатолий Членов - По следам Добрыни

Долгое путешествие по его следам здесь, в Любече, только началось. И не случайно, ибо впервые упомянут Добрыня в летописи в статье 970 года как раз в связи с именем его отца, Малко Любечанина. Но в Любече начинается и первая ниточка, с которой наука стала распутывать клубок загадок, связанных с биографией Добрыни. Пойдем и мы по его следам, методически, шаг за шагом.

Мог ли дом безвестного (по летописи) Малко Любечанина стоять в X веке на Замковой горе? Очевидно, нет. Любеч входил тогда в княжество Полянское, земельной столицей которого был Киев. Полянская земля (она же Русская земля – в узком смысле) была первой коронной землей державы и дала ей свое имя. Тем самым Любечский замок принадлежал в то время великому князю Киевскому. Он был не великокняжеской резиденцией, а лишь великокняжеской крепостью. На территории крепости жить могли только боярин, начальник ее гарнизона, и воины этого гарнизона. Простолюдины же селились не на Замковой горе, а внизу.

Логично было бы ожидать, что двор Малко Любечанина находился в Любече не в замке, а в посаде. Логично было бы также ожидать, что место, прямо связанное с именем Добрыни, – место, где стоял двор его отца, – должно быть не меньшей достопримечательностью современного Любеча, чем Замковая гора.

И действительно, приезжие спрашивают о дворе Малко Любечанина. Но их ждет разочарование: место это неизвестно, нет никаких сведений о том, где был дом отца Добрыни. Я такого вопроса в Любече не задаю. Я знаю, что искать дом Малко Любечанина бесполезно, ибо его никогда не было!

Почему же? Да потому, что в биографии Добрыни и его родни есть немало странностей, уже давно привлекавших внимание науки. Одна из таких странностей – весьма загадочное положение его отца.

Но начнем все-таки с самого Добрыни. Его могучая фигура никак не вяжется с рабством. А между тем из летописи положительно известно, что сестра его, Малуша, была рабыней! Это видно, во-первых, из ее должности ключницы (в те времена – специально рабская должность), а во-вторых, из того, что ее сыну Владимиру много позже, когда он вел борьбу за престол, швыряли в лицо презрительную кличку «робичич» (старинное слово, означающее «сын рабыни»).

Естественно, возникает вопрос, мог ли брат рабыни быть в юности свободным человеком? Логичен ответ – нет. Что же говорят об этом источники?

Летопись о молодости Добрыни молчит. Зато былины сообщают о ней немало подробностей, которые превосходно согласуются с летописными сведениями о Малуше (которую, в свою очередь, не запомнила былина). Былина прекрасно знает, что Добрыне пришлось и самому изведать рабство! Знает, какую именно рабскую службу ему пришлось нести. Знает даже срок его рабства – целое десятилетие.

Вот отрывок из одной былины:

Вот отрывок из другой:

Попробуем оценить, в какой мере эти сведения достоверны.

Золотая казна в X веке могла быть лишь княжеской, из чего следует, что рабскую службу Добрыня нес не где-нибудь, а при княжеском дворе. Это вполне гармонирует с тем, что Малуша была княжеской ключницей. Высшая ступень лестницы постепенного восхождения Добрыни-раба – ключник – в точности совпадает с летописной должностью Малуши, означавшей для нее рабство. (Это наводит на мысль, что и Малуша начинала не с ключницы, а с более низких ступеней, скажем, со свинарки или судомойки.)

Сама же эта лестница (конюх – привратник – чашник – ключник) производит вполне правдоподобное впечатление: каждая должность несколько выше, работа менее черная, но рабство все-таки остается. Академик Рыбаков комментирует ее так: «Придворная карьера брата ключницы Малуши могла действительно начинаться с таких низших ступеней» [9]. И только на десятый год Добрыня получает коня, то есть свободу.

Сопоставление летописных и былинных сведений позволяет с достаточной надежностью определить, чьими рабами были Добрыня и Малуша и где проходила их долгая подневольная служба. Престол принадлежал тогда Святославу I (Святославу Игоревичу), и других князей на Руси в то время не было. А регентство при малолетнем Святославе (он родился в 940 году) принадлежало его матери, великой княгине Ольге. Именно Святослав стал отцом князя Владимира. То, что Малуша и Добрыня числились рабами либо Святослава, либо Ольги, никаких сомнений внушать не может.