Дмитрий Морозов - Корсары Балтики

Так родился первый русский флот на Балтике. Пока еще — каперский, благо имелись у русской знати обширные связи едва ли не со всей Европой, в основном — со странами приличными, католическими. Связи, скрепленные династическими браками еще в седую старину. Живали аристократы российские накануне Ливонской Войны и при мадридском дворе, и в далеких венецианских да генуэзских землях. Басманову довольно быстро удалось навести справки о том, кто есть подходящий для дела морской человек. Представили ему датчанина Карстена Роде, прославленного в средиземноморской войне с берберийскими пиратами капитана из флота самого «Католического Грозы Морей» адмирала Дориа, покорителя Алжира.

Оставшийся не у дел датчанин легко согласился на русскую службу, ибо не утратил еще тяги к далеким путешествиям, да и посулили ему московиты немалую с того предприятия выгоду. А может, потянуло потомка викингов из теплых морей к суровой и скупой северной красоте. Так или иначе, но очень скоро очутился Роде в городе Нарве, где и перемолвился словом с царским посланником Басмановым. Оба закаленных в боях мужа глянулись друг другу с первого взгляда.

Еще не вознеслись ввысь последние башни Иван-города, а уже заложена оказалась верфь на берегах Наровы, аккурат напротив Ругодива, сиречь — Нарвы, находящейся еще во вражеских руках.

На воду спустили верткий и быстрый когг. На борт взошла с бору по сосенке собранная датчанином лихая команда. До поры спрятал Карстен Роде в сундук каперское свидетельство, дарованное самим московским государем, и когг ринулся в Балтику.

Для витальеров настали страшные времена. То тут, то там оплакивали ганзейские воротилы своих выкормышей, повстречавшихся, вместо беззащитных торговых лойм из Новагорода и Ладоги, с кораблем-призраком капитана Дориа. Немало больших и малых пиратских судов пустил он на дно, сопроводил с дюжину морских караванов под защитой своих бомбард да пищалей. Богатели купцы, полнилась казна, поднималась ивангородская крепость. Басманов наводнил Ливонию своими наушниками да приглядчиками, готовя вторжение московских ратей.

Государь оказался доволен датчанином, подумывал, чтобы заказать в аглицкой земле или в том же Ревеле еще пару-тройку боевых кораблей, дабы утвердиться на Балтике совсем уже крепко, прикрыв фланг готового двинуться на запад воинства…

И тут датчанин пропал.

Читатель, верно, помнит, что когг Роде, преследуя свенские лоймы, идущие по Неве в сторону Оре-ховца и Ладоги, вступил в неравный бой и оказался поврежден.

Одержавший победу корабль прибило к северному, абсолютно дикому и формально принадлежащему свенам берегу Невской Пустоши.

Здесь и произошла встреча экипажа датского капера с тремя десятками наших современников, ухнувших во временную воронку прямо из Санкт-Петербурга двадцать первого века.

Большая группа под руководством Росина счастливо очутилась на русской стороне Невы и после известных событий пристала к малочисленной дружине Зализы, сторожащей прибалтийские рубежи страны между Ладогой и Ливонией, а вот малой части повезло куда менее.

Любители ролевых игр так торопились на толки-новское действо в Карелию, что не заметили своего провала во времени, а посему пристали к северному берегу Невы. Когда выяснилось, что назад уже хода нет, местные вороватые чухонцы успели увести у них лодки

Так еще одна горстка наших соотечественников была втравлена в свенскую войну помимо своей воли.

Выбитый примкнувшими к Зализе «шатунами» с Котлина, свенский гарнизон под командованием Шлип-пенбаха как раз накапливался на северном берегу, горя желанием взять реванш за поражение.

Случилась между свенами и ролевиками череда кровавых столкновений в глухих чащобах дикого края. Лишь чудо спасло людей будущего от поголовного истребления и даровало им победу.

В самый критический момент противостояния у стен крошечной деревянной крепостицы, Небеса послали в тот край Карстена Роде и его победоносный когг.

Сорвав свенскую задумку с Ореховцем и рейдом на Ладогу, датчанин смачно ругал дикие края и речную навигацию, силами своей поредевшей команды и ролевиков стараясь вновь спустить на воду свой покореженный капер. Ни Зализа на другом берегу пограничной реки, ни тем более Басманов в далекой Московии об этом не знали. Государю доложили, что, исполнив свой долг, неистовый датчанин пал и покоится на балтийском дне.

— Отпеть сего славного воя, — зевнув, сказал удрученный делами молодой государь, — и немедля сыскать нового. Свенам глотку заткнули, однако еще немчуру воевать, да и Ганза не дремлет. Сыскать! В Гишпании, иль где там еще, сам знаешь…