Виктор Зайцев - Наследники стали

Министр вооружения граф Вадим Третьяков, подобно отцу худощавый, невысокий, ровесник Ладомира, продолжал просматривать свои записи, продумывая выступление на совете. Его детский приятель граф Сысоев Горазд, уютный толстячок, производил впечатление тугодума и рохли. Возможно, поэтому пять лет назад царь Максим назначил Горазда министром внешних сношений, убедившись в его грамотности, уме и прозорливости. Граф не только быстро и точно анализировал политическую и экономическую ситуацию в различных странах, княжествах и племенах. Будучи тонким психологом, он даже из молчания иностранных послов добывал массу информации, как правило, ценной и точной. Пока никто при дворе не догадывался о способностях Сысоева, а те, кто знал, благоразумно молчали, предупреждённые службой безопасности, глава которой сидел рядом с графом.

Единственный среди собравшихся ненаследственный боярин, барон Людмил Сойкин, русоволосый крепыш, был выходцем из большого булгарского рода соек, по которым и взял фамилию. Уроженец Сулара, самый старший из собравшихся, целых сорок пять лет, он начал службу при Силе, продвинулся исключительно работоспособностью и оперативным чутьём. Булгарин по роду и крови, он искренне считал себя уральцем, как и две трети булгар, в основном проживавших вблизи Уральска. В отношении любых диссидентов, как и всякий неофит, предпочитал самые жёсткие меры, не забывая испрашивать на них разрешение царя. Он и начал совещание.

— Государь, бояре, из Булгара и других пограничных городов больше года идут достоверные сведения о разжигании вражды по племенному признаку. То, что мы учили по учебникам, стало проявляться в царстве, впервые за всё время моей работы, — Людмил оглядел собравшихся, его слушали внимательно, даже Вадим Третьяков прекратил читать свои записи. — Нам удалось узнать, что идёт эта буча с подачи и при поддержке болгарских засылов. В основном, родичей нынешних бояр, те, понятно, выгнать их стесняются. Долго это продолжаться не может, наиболее горячие головы поговаривают о восстании и захвате Булгара. Сейчас, при смене власти, вполне могут решиться на бунт. Есть два варианта наших действий. Первый: на основании имеющихся данных всех бунтовщиков осудить на малые сроки. Второй: дождаться восстания и уничтожить организаторов, а остальных сослать на большие сроки.

— О восстании не может быть и речи, — сразу заговорил Сысоев, совещание было неофициальное¸ рабочее, придерживаться регламента и процедуры никто не собирался, — открытый бунт, даже при жёстком подавлении, даст повод и желание нашим соседям попробовать устроить подобные бунты в других городах царства, в нужное для них время. Да и у себя в странах они захотят попробовать наших людей на крепость. Нет, я считаю, что до открытого восстания доводить нельзя.

— По нашим данным, болгар на это подтолкнули ромеи, — продолжил граф Торопов, глава разведки, седьмой участник совещания, сутулый коротко стриженный, с бледным лицом кабинетного работника, несмотря на это, остававшийся одним из лучших рукопашников царства, — базилевс боится нашей помощи киевлянам, тогда те получат общую границу с империей. Думаю, все согласятся, что удержит граница хлопцев ненадолго. Он же снабжает болгар своими пушками. Кроме того, точно установлено, что ромеи близки к разгадке секрета производства бездымного пороха. Гремучую ртуть они уже испытали, дело за начинкой гильз. Замковые пушки Византия впервые изготовила три года назад. С империей надо решать. Вариантов несколько, от диверсии в мастерской по изучению пороха, с поджогом и убийством всех мастеров, до высадки десанта в Царьграде и смены династии кесарей. Можно и просто намекнуть, но они не захотят прислушаться, гарантирую.

Эти предложения нарушили спокойную атмосферу совещания, воевода сразу встрепенулся и заявил, улыбаясь.

— Я за первый вариант, десант и ещё раз десант, мы от Царьграда камня на камне не оставим, — граф мог смело говорить о подобных фантазиях. Присутствующие с детства знали доктрину, запрещавшую царским войскам воевать за пределами страны, пока число уральцев не достигнет двадцати пяти миллионов человек, — дайте полгода, и все десантники будут из дружины киевского князя. Ни один уралец не ступит на землю Византии, доктрину мы не нарушим.

— И что вы будете делать с миллионами христиан, живущими в Царьграде и Византии? — спросил священник. — Фанатики начнут воевать с нами, придётся уничтожить половину города, а может, и страны.