Александр Абердин - Три недели в Советском Союзе

Все тридцать пассажиров, двенадцать членов экипажа и Старый Петер вот уже два с половиной часа сидели в самом большом отсеке «Альбатроса», его кают-компании, в креслах с магнитными ножками, пристегнувшись к ним ремнями, чтобы не взлетать при каждом движении, и вглядывались в большой обзорный экран, на который передавалась картинка с мощного телескопа. Если повернуть голову вправо, то через большой иллюминатор то же самое можно было видеть в уменьшенном виде, но через телескоп смотреть было гораздо интереснее. Особенно на то, как в патере вырастали деревья и появлялись озёра. Зрелище это было совершенно фантастическим. Рядом с «Альбатросом» на суточной орбите Маса находилось ещё три орбитальных обсерватории, которые вели наблюдение за Аполлоновой патерой начиная с того момента, как в красивый двухэтажный коттедж с черепичной крышей вселилась маленькая волшебница Алёнка. Егор, не отрывая взгляда от экрана, тихо попросил:

— Дядя Петер, расскажи, как это было?

Старый Петер, уже успевший привыкнуть к этому чуду и сам ожидавший со дня на день, когда их сын Конрад позовёт его и Надежду за собой, в пустыню. Пока что к Алёнке не присоединился никто из её сверстников, но уже очень много детей говорили своим родителям, что скоро им нужно будет покинуть их дом в Младограде и отправиться в пустыню. Да-да, именно в пустыню, чтобы превратить один из кратеров в цветущий сад. Петер фон-Сименс глухо кашлянул в кулак и тихо сказал:

— Егорушка, всё это было похоже на сказку про джина из волшебной лампы Аладдина. Как только твой отец с Юлей и Алёнкой поехали в Аполлонову патеру, я сразу же поднялся на орбиту и наблюдал за всем сверху через телескоп. Когда они подъехали к дому и вышли из джипа, тот сразу же уехал. Как только он покинул пределы патеры, Алёнка подошла к крыльцу, села на ступеньку, а Сергей и Юля сели рядом с ней. Твоя сестрёнка сняла со своей очаровательной головки защитный шлем и тут произошло то, чего я совсем не ожидал увидеть, от неё во все стороны стал сразу расти атмосферный купол, Егор, причём так быстро, что я был просто поражен. В какие-то считанные минуты он сделался таким, каким мы его видим сейчас. Ну, а после этого начались и вовсе сплошные чудеса. По небу над патерой и вокруг неё сразу же полетели облака. Мне повезло это видеть самому, друзья мои. Алёнка бросила перед собой щепотку плодородной почвы и грунт во всей патере начиная от их дома сразу же стал прямо на глазах преображаться. Марсианская почва, этот вечный кошмар, сразу же стала превращаться в жирный, полтавский чернозём. Причём со скоростью курьерского поезда. Потом Алёнка бросила на него щепотку даже не семян, а измельчённых в порошок образцов, взятых от всех тех растений, которые у нас только есть на Марсе, и чернозём стал прорастать травой и кустарниками, а Алёнка, посмотрев на это, поднялась со ступеньки и стала снимать с себя свой красный термокомбинезон. Сергей и Юля тоже сняли с себя термокомбинезоны, раздели Марсика и Ареса, а затем все вместе вошли в дом. Ну, а трава продолжала расти во все стороны и в ней очень быстро стали расцветать цветы. Пока вы летели сюда, почти восемьдесят процентов патеры уже было озеленено. Зелень, трава, кустарники и деревья, поднялись даже на скалы и как ты видишь, местами перевалили за край патеры, ну, а на третий день поблизости от дома твоей сестрёнки стали подниматься леса. И всё это время из облаков вниз льёт вода и я не знаю, откуда она берётся в таких количествах. На пятый день наши зоологи привезли в патеру и выпустили на волю несколько сотен травоядных животных и прочей живности. В неё очень легко войти, Егор, да, и выходить оттуда тоже ничто не мешает. Я приказал нашим биологам не нарушать уединения Алёнки и её родителей. Мы даже не ведём наблюдение сверху в те часы, когда они выходят из дома и поэтому не знаем, что они делают. Сам понимаешь, скоро мы все пройдём через это, но я хочу, чтобы на Марсе росли все те растения, что и на Земле. Поэтому я и попросил вас, парни, чтобы вы привезли нам образцы. Ну, что я ещё могу сказать, Егор. Биологи взяли пробы грунта и теперь мы знаем, что в Аполлоновой патере образовался слой плодородного грунта толщиной в девять метров и в нём полным полно дождевых червей и прочих живых организмов. В общем твоя сестрёнка, Егор, творит здесь жизнь силой своего разума и творит так, что лучше не сделает сам Господь Бог. — Немного помолчав, он добавил взволнованным голосом — Ребята, наши дети, эти маленькие девочки и мальчики, они же весь Марс превратят в цветущую планету, но между прочим самое удивительное заключается в том, что сила тяжести в Аполлоновой патере равна земной. Вы понимаете, что это означает, друзья мои?