Александр Калмыков - Спасатель

– Это у вас тут за князем последнее слово, – доказывал Тимофей, – а у нас, в Новгороде, как степенные и бояре захотят, так и будет. Деда моего стрый посадничал, и знаете, что при нем было? Князя Владимира – Ярикова прадеда – тогда прочь отослали, вот.

Это когда ж было? Так, подумаем, примерно полсотни и восемь лет назад. Тогда Михалко Степанович посадничал. Знаменитый правитель, надо сказать. Тридцать лет возглавлял он партию Софийской стороны, несколько раз занимая посадничью должность. И потомки его на протяжении нескольких поколений тоже становились посадниками. Вот и сейчас его внук правит. Что? Внук?! Выходит, наш Ратча и нынешний новгородский посадник сродственники. Чего ж он тогда сбежал оттуда? Ну да ладно, это сейчас неважно.

Я встал и, подождав, пока воеводы замолчат, постарался их примирить:

– Вот что, бояре, не время ссориться. Городов и волостей окрест них всем достанется. Скажите-ка лучше, други, кто окромя татар главный враг Руси?

– Латиняне, – презрительно выплюнул это слово, как будто выругался, отец Симеон. – Со своими обрядами схизматическими да опресноками и прочей мерзостью.

– Опресноки? – удивленно поднял голову княжич, отвлекшись на минуту от бинокулярной трубы. – Это что такое?

– Просвира из пресного хлеба, – с отвращением пояснил Ратча. – Дикари, надо же додуматься до такого! А сами наши святые верования и обряды осмеивают!

– Не только обрядами скарядными вредны латиняне, – отец Григорий даже встал и воздел указательный палец к потолку, как бы призывая в свидетели Создателя. – Апостолики римские полны надменности и дерзновения. Благовидными предлогами они прикрывают жажду власти и золота. Грецию поработили, на Новгород рыцарей насылают. Галицкого князя Даниила блазнили королевской короной, мысля оторвать галичан и даже сам Киев от Руси. Им единство православных не нужно, и они тщатся ввести нелюбие между братьями.

– Апостольский престол нынче могуществен, как никогда, – мрачно подытожил Медлило. – Как с ним совладать?

– Ничего, одолеем, – как можно более жизнерадостно ответил я. – Ратча, ты по-немецки говоришь и обычаи тамошние знаешь, а отец Симеон по-латыни понимает. Вот вас и отправим во фряжскую землю. Разберетесь с понтификом, и император Фридрих посадит на его место нового римского папу, послушного ему.

– Дело благое, – одобрил ромей. – По какому праву так называемый великий архиерей смеет постоянно предавать отлучению православных? Истинно вам глаголю, римские бискупы не архиереи Христа, но хищные волки, пожирающие народ христианский! – голос священника уже гремел на весь терем, вгоняя в дрожь витязей, не знавших страха в бою. Видевшие его в эту минуту бояре не усомнились в том, что слышат святое пророчество.

– Да, Ратча, еще займешься Бодуэном, – вспомнил я о важном деле. – Самозваный император Константинополя сейчас во Франции, клянчит у тамошнего короля деньги, чтобы войско набрать.

– Все еще хочет властвовать над Грецией? – негодующе воскликнул ромей. – Мало ему того, что после беззаконного правления пришлых латинян Греция пребывает в столь бедственном положении. Ремесла в упадке, население разорено налогами. Да еще фрязи требуют свободной торговли для себя.

– Значит, Латинянской империи доходов не хватает, – резюмировал Капеца, – раз император ищет иностранных займов.

– Ага, пытаясь спасти угасающую «империю», он побирался по всем западным странам, распродавая свои земли и древние реликвии и выпрашивая займы. Ему, конечно, и старые долги-то нечем выплачивать, и он пытается рефинансировать кредиты.

– И что, дают ему?

– Во Фландрии, где правят родичи императора, его щедро одаривают. В Англию, правда, Бодуэна сначала вообще не пустили, потому что он, хоть и император, прежде должен испросить разрешения на въезд. Но потом король все же подарил просителю семь тысяч марок. Теперь вот Бодуэн французам жалуется, какой он окаянный, и пытается вымолить золото для войны с Никеей.

– Почему судьба православных должна решаться в Лондоне, Париже, Венеции и Генте? – возмущенно воскликнул князь Василий, успевший изучить основы географии. – И Каракорум тоже претендует на роль гегемона. А ты, Гавша, еще какую-то землю за окияном хочешь открыть. Но вдруг там тоже живут враждебные племена?

– Там живут огромные дикие мохнатые люди – гориллы, – вспомнил Ярик мои рассказы о дальних странах. – Слушай, Гавриил, может, и в самом деле пока повременить с открытием твоей Гориллии? Мало, что ли, нам своих недругов?