Вячеслав Хватов: Последняя субтеррина

На все приставания к Хендрику рассказать ему, Руду о своем прошлом и вообще о старых временах, старик только отмахивался, обещая рассказать все как-нибудь потом. Один раз он даже заикнулся о таинственном дневнике прежнего настоятеля. Якобы там содержалось нечто более ценное, чем в книге, но Рууд еще слишком мал, чтобы это понять.

Так прошло два года. Рууд периодически, в самые голодные времена, подъедал свои запасы. Потом опять пополнял их. Иногда ему удавалось, улучив момент, выбраться в лес одному и пострелять из своего арбалета. С каждым разом его самодельные стрелы становились все лучше и лучше и попадали они в цель все чаще и чаще.

Во время возвращения из одной из таких вылазок, Рууд наткнулся на Хендрика. Тот, ничего не сказав, только как-то задумчиво посмотрел на него и, протянув мальчику традиционный леденец, зашагал прочь.

Рууд застыл в нерешительности. Что делать? Догонять своих, или, как он задумал, залезть вон на то высокое дерево и привязать к ветке платок? Просто так оставить свою сегодняшнюю находку он не мог. Вряд ли потом удастся отыскать ее в этом дальнем лесу. Решено! Cейчас он все-таки повяжет платок, а потом, если сможет — догонит монастырских ребятишек.

Еще раз погладив шершавую, серую, как воронье крыло, железку, с непонятной надписью USAF с одной стороны, он птицей взвился на иссохшее дерево.

Только Рууд начал затягивать узел, как дерево вздрогнуло и попыталось его с себя сбросить. Руул вроде бы успел ухватиться за ближайшую ветку, но следующий, более мощный толчок, оторвал его от ствола, и мальчишка полетел вниз.

Разодранное в кровь плечо, ушибленная коленка — все могло быть гораздо хуже. Но что случилось?

Рууд подхватил оставленную под деревом суку и побежал в сторону монастыря.

Еще на опушке, сквозь деревья он увидел огромное белое облако, плывущее от монастыря к лесу. Оно, словно устав летать там наверху, прилегло отдохнуть на землю, не заметив такой мелочи, как монастырь святого Онуфрия. Полежало, полежало и двинулось к лесу. А откуда-то из его бочины выползли грязно-серые клубы дыма. Запахло гарью.

Монастыря, по-прежнему, было не видать, и Рууд начал осторожно обходить странное облако сбоку.

Чем ближе он подходил к монастырю, тем отчетливее сквозь серую пелену проступали развалины, бывшие когда-то монастырской стеной и храмом. Стало трудно дышать. От святилища осталась лишь одна, ближняя к реке стена, которую жадно лизали языки пламени. У столовой были целы все стены, но она лишилась крыши и из-за бушевавшего внутри огня, была похожа на огромный очаг. На месте библиотеки не было даже обломков. Ее словно корова языком слизнула. То, что это была за «корова», Рууд понял, подойдя ближе. Там где стояло хранилище церковных книг, теперь пролегала гигантская дымящаяся борозда. Страшная догадка заставила схватиться его за голову. Неужели на монастырь напал «огненный червь»?

Закашлявшись, Рууд побежал к подземным кельям. Жар, исходящий от пылающей столовой заставил его сделать крюк, но все равно, ее упавшая стена взметнула облако пепла, и Рууд снова закашлялся.

Вот и вход в кельи. В дымном сумраке он споткнулся о чье-то лежащее поперек коридора тело и тут же упал на еще одно, такое же.

Вскрикнув, Рууд вскочил и бросился во внутрь. С трудом отыскав келью Хендрика, он толкнул дверь. Та долго не поддавалась. Мешало чье-то тело. Наконец дверь поддалась, и проскользнув в образовавшуюся щель, Рууд увидел растянувшегося у порога Кееса ВанХогдалема. Лицо его было так обезображено, что узнать столь неожиданно оказавшегося здесь наемника, можно было только по его ружью, которое тот намертво прижал к груди, да по неизменной латанной-перелатанной кожаной куртке, которую Кеес ни за что не соглашался сменить на что-то более приличное.

Из угла, где стояла кровать послышался стон. Рууд бросился туда. На обломках мебели, заваленный всякой утварью, лежал, держащийся за бок, Хендрик.

— Рууд, — прохрипел он, — слушай меня внимательно. Вон там, под сундуком спрятано все самое ценное, что у меня есть… — старик закашлялся и его грязная, изорванная рубаха покрылась красными пятнами.

Рууд подался к Хендрику и только теперь увидел, что из раны, которую зажимает старик, торчит обломок ножки стола.

— Граната, — выдавил умирающий из себя непонятное слово. — Возьми там дневник Стеенерсона, пистолет и узелок с антирадом… кхы, кхы… ну с леденцами. И запомни хорошенько… кхы, кхы… обязательно ешь эти леденцы, пока не кончаться. И слышишь, мой мальчик… кхы, кхы… не больше и не меньше одного раза в три дня… кхы, кхы… ты должен пойти в Роттердам… кхы, кхы… и найти там Вима — брата Кеса… кхы, кхы… он знает, как отомстить огненному чер… кхы, кхы, — старик захрипел, выгнулся дугой и застыл, уставившись немигающим взглядом в потолок кельи.