Николай Дронт: В ту же реку

Столовая! А я с Москвы не жрамши! Выбор не ресторанный. В меню самое дорогое блюдо — заветренная колбаса варено-копчёная с хреном за 41 копейку. Есть салат витаминный — 9 копеек, половина стакана сметаны — 19 копеек, завершает закуски масло, но уж совсем растаявшее. Суп картофельный с рисом рыбный — 22 копейки или молочный рисовый -19? Э… Воздержусь. Треска жареная — 12 копеек, гуляш мясной — 30, шницель натуральный рубленый с подливкой — 28 копеек, но мяса туда, наверное, забыли положить. Каша рисовая молочная с маслом — 18. О! Баклажаны с помидорами тушёные! Без мяса, а стоят дороже гуляша, целых 34 копейки. Гарнир картофель пюре 4 копейки или за ту же цену рис… хм… везде он здесь? Огурец солёный 3 копейки. Прошу гуляш с баклажанами и рисом. Толстая тётка в белом халате, с высокой конструкцией из марли, наверченной на причёску выдаёт тарелку, двигаю поднос дальше. Хлеб белый и чёрный по копейке за кусок. Арбуз с сахаром — 10 копеек, компот из него же только 4. Чай грузинский с сахаром 3 копейки, с вареньем 4. Беру какао за 8 и пирожное за 15. Я прочитал меню целиком. Выбор не велик, зато денег истратил меньше рубля. В нашей кооперативной столовке вкуснее и порции больше, но здесь тоже не плохо. Тётка за стойкой, и другая за кассой не удостаивают клиентов разговором, но между собой болтают непрерывно. Посетителей, кроме меня, только трое.

Улочка пустынна, тиха и уныла. Пока ел, мимо окна прошёл лишь один человек. Может разведать подробнее? После обеда захожу во двор и ныряю в кустики. Для алиби, ну и чтобы не отвлекаться впоследствии, изливаюсь на сарай и осматриваюсь. Нужный мне угол самый дальний. Во дворе никого, из окон меня не видно, из-за кустов тоже. Ночью без фонаря тут делать нечего, но свет обязательно заметят. И что делать? Рискнуть? Маленькая ниша нашлась там, где нарисована на плане. Однако забита землёй, а расчистить то и нечем. Кое-как убрал землю руками и большой отвёрткой. Обнажился нижний кирпич. Домкрат на него и начинаю качать. Бревна трещат, но поднимаются. Когда в щель смогла пролезть рука, сунул туда монтировку для страховки и только потом руку. Нащупываю ржавую цепь. Тяну, но щель слишком мала. Качаю дальше, пока не вытягиваю грязнущий эмалированный молочный бидон, литра на два. Отцепляю и прячу его в заплечную сумку. Больше в дырке ничего нет.

Огромный соблазн оставить всё как есть и срочно сбежать. Но я его переборол. Опускаю бревна на место. Убираю инструмент в сумку и по возможности затаптываю следы. Получается не очень. Тогда, в порыве вдохновения, облегчаюсь по-большому на место работы и гордясь умелой маскировкой сбегаю. Обратный путь еле сдерживаюсь, чтобы не крутить головой высматривая слежку. Башкой понимаю, если бы хотели, давно бы догнали, но адреналин гуляет по крови. В автобусе пустовато, разгар рабочего дня всё-таки. Сел в середину салона и запихнул сумку с инструментами под сидение. Вышел, как только переехали Волгу. Пусть нашедшему домкрат будет радость, мне он больше не нужен. Бидон увесистый, но не фляга с самородками, рюкзак почти не тянет. Погулял по центру Калинина, прошвырнулся по магазинам, даже в кино сходил. «Возвращение к жизни», в прошлой жизни читал книгу, по которой снята лента, «Записки Серого Волка». Фильм сильный, о судьбе бывшего «лесного брата», бывшего уголовника, а снял Басов, такой милый комедийный актёр. Впрочем, он «Щит и Меч» тоже снял.

Ночёвка прошла приятней, чем в «Колосе». Четыре человека в комнате, лучше, чем двенадцать. Бидон замотал в пакет и оставил в камере хранения, вместе с документами и почти всеми деньгами. Сам нагладил шкары, чтоб стрелка была острая, как бритва. Кипельно-белая рубашка. Длинный клетчатый клифт. И, главное, зашпиленные третями хромовые прохоря. Всё, как положено по старой блатной моде. Нужно показать человеку, что пришёл не фраер с улицы. Дядя Витя консультировал и лично гармошку на голенищах делал. Складень лежит в кармане пиджака. А вот финку с наганом на себе носить не стал, положил в рюкзак. Его сброшу если вдруг чего. Конечно из гостиницы я вышел одетый по-вчерашнему, переоделся в городе.

На хату подъехал на такси, снял в центре. По пути проболтался, что приехал с Комарово. А что собственно? Кому надо пусть проверит. Старый одноэтажный частный дом, чуть не барак. Стоит одиноко. Перед входом, положил дяди Витину финку во внутренний карман, а наган засунул за пояс на спину. Проверил пряжку Кима и, как в омут с головой, нажал кнопку звонка. Открыл худой старик. Зек из авторитетных. Он в майке, потому вытатуированный крест на груди виден. На плечах погоны. Не эполеты, а именно армейские погоны, судя по величине звёзд генеральские. Звезды на ключицах, перстни и остальные знаки присутствуют. Вещи на нём новые, с претензией на моду. На пальцах три печатки, на шее массивная цепь с тяжёлым крестом. Ювелирка из золота с камнями. Старик осмотрел меня с ног до головы, хмыкнул и спросил: