Станислав Сергеев - Достойны ли мы отцов и дедов-2

На севере с не меньшими проблемами столкнулся и Гудериан со своей 2-й танковой группой. В районе Конотопа идут тяжелейшие оборонительные бои, во время которых моторизованные и танковые дивизии понесли значительные потери и темп наступления резко замедлился. Маховик истории потихоньку начал двигаться в другую сторону. Со скрипом, с грохотом и кровью, но все равно выходил из предопределенной колеи. Что будет дальше, я уже не знал. Это другая история и мы, пришельцы из будущего помогали ее творить.

Сидя на броне бронетранспортера, я чувствовал некоторое удовлетворение от выполненной работы. Теперь это была и моя война. Как-то странно было все это. В нашем времени я взялся за оружие, потому что опасность угрожала моей семье, моим друзьям, и то государство, которому я давал присягу, не смогло меня защитить. Да, мы воевали, жестоко, безжалостно, потому что противник так воевал против нас. Но все это было по необходимости, потому что никто кроме нас самих не мог этого сделать. И финал этой войны был закономерным, как и конец сошедшего с ума мира.

А тут я понял, что не зря в моей семье было несколько поколений военных, память о которых бережно хранилась в семейных альбомах. Защищать родину было мое призвание, что в нашем времени, что в прошлом. Да, всегда война, во все времена, и главный судья не история, а своя совесть, которая не позволит сидеть сложа руки. Ведь самое страшное это равнодушие, именно его нам и навязывали в нашем времени «заклятые друзья» и продажные руководители, и сейчас, сидя на броне БТРа, я понял, что избавился от этой гадости, мне было не все равно.

Мои размышления прервали несколько взрывов по ходу движения колонны и яростно вспыхнувшая перестрелка. Там впереди была мобильная разведка на трофейных мотоциклах, поэтому что-то узнать пока нельзя было. Я связался по радио с Борисычем, который ехал в бронетранспортере и дал команду включить глушилку.

Перестрелка впереди разгоралась, в звуки боя стали вплетаться многочисленные хлопки винтовок, длинными очередями трещали немецкие пулеметы. Что либо понять в такой обстановке было весьма трудно, поэтому я собирался вызвать Артемьева, который на джипе ехал в дозоре, но он сам вышел на связь. - Твою мать! Феникс...Немцы! Их тут... Дальше я расслышать не смог. По идущему впереди Т-64 выстрелила еще не видимая нами пушка, но пробить лобовую броню не сумела и снаряд с противным звоном срикошетил и свечкой ушел в небо.

Снова начинался рассвет. Фридрих Вильгельм Канарис находился в своем рабочем кабинете на Тирпиц-Уфер. Задерживаться подолгу на работе, как это любил, по его сведениям Сталин, не входило в привычки хозяина кабинета. Но причины для такого нестандартного поведения были весьма вескими. На рабочем столе лежала раскрытая папка с документами по Могилевскому делу.

Канарис еще несколько раз перечитывал бумаги, копии которых по взаимному согласию были и у Гейдриха. Но вот несколько новых документов и донесений он изъял и не показывал никому, оставив до лучших времен, ожидая, что рано или поздно история получит продолжение. Так оно и произошло.

Вечером в срочном порядке пришло донесение из отдела военной контрразведки 6-й полевой армии о получении информации об основном фигуранте Могилевского дела, капитане Зимине. Похожая, но косвенная информация о появлении этого загадочного русского офицера в полосе действия 2-й полевой армии. Сведения были отрывочны и не всегда достоверны.

Неудачная попытка проведения диверсионной операции в окрестностях Москвы силами СС и Абвера, к его удивлению не вызвала ухудшения отношений с Гимлером и Гейдрихом. По молчаливому согласию провал операции старались замалчивать и до получения конкретных результатов не доводить до сведения высшего руководства Рейха. В данной ситуации они были в одной лодке. Но вот в отличие от СД, у Канариса получился небольшой, но результат. И настолько необычный, что он не решился его предавать огласке.

Задействовав оставшуюся агентуру после крупного провала в Москве, удалось выяснить обстоятельства гибели диверсионных групп. К солдатам и офицером 'Брандербурга' и преданным им нескольким специалистам СД, претензий не было. Они сделали все, что смогли в тех условиях и даже более того. По отрывочным данным им удалось захватить высокопоставленного сотрудника НКВД, начальника Зимина и допросить, насколько это было возможно в полевых условиях. Результаты допроса не известны. Но за важность полученной информации группой Клауса, говорит то, что русские с остервенением буквально перепахали бомбами целый лес, задействовав несколько авиаполков бомбардировщиков и штурмовиков, отвлекая их от выполнения боевых заданий на фронте. Для проведения войсковой операции по поиску и захвату диверсионной группы Абвера, были привлечены воинские части, следующие на фронт. Высадка десанта на объект 'Усадьба', где содержался Зимин, тоже не принесла успеха. Там их встретил полнокровный полк НКВД усиленный бронеавтомобилями и парой танков.