Алексей Махров - Оттенки Тьмы

– Командир отдельной легкопехотной бригады Югороссийской республики генерал-лейтенант Белоусов, – представился хозяин палатки.

– Борис Орлов. Бредун, – в ответ сказал я. Услышав мое имя, Белоусов и Тихий переглянулись. Тихий едва заметно кивнул.

Генерал гостеприимно указал на стоящий рядом со столом раскладной стульчик. Я присел на краешек, положив руки на колени. Тихий уселся напротив меня. А Белоусов так и продолжал возвышаться над нами.

– А что это за республика такая? – невинно поинтересовался я.

– Образована весной 2015 года и занимает территорию бывшего южного федерального округа. Столица в Ростове-на-Дону, – любезно пояснил Белоусов.

– Ого! Далековато вас занесло! – восхитился я.

– Ну, мы-то пришли сюда, имея специальное задание, а вот что вы здесь делаете, Борис? – глаза генерала смотрели мне точно в переносицу.

– Дык, товарищ… или господин… генерал, я это… бредун! – выдавил я. – Хожу, брожу, ищу, чем поживиться!

– Не лгите, Борис! – решительно рубанул рукой генерал. – Вас узнал один из людей Тихого! Ведь именно вы на протяжении семи лет командовали формированием, именуемым «Партизанский отряд имени Зои Космодемьянской» и получили прозвище «Палач Тарту»?

Бля-я-я-я-я-я-яяяяяя! Вот я попал! И что мне теперь ему ответить? Мол, обознался ваш человек – я не тот Борис Орлов, а его брат-близнец и одновременно тезка-однофамилец. А собственно, и что? Что он может поставить мне в вину? То, что пока он грел свои косточки на теплом Юге у синего (Черного) моря, я семь лет (на самом деле почти девять – вплоть до контузии, после которой у меня отказали ноги) насмерть резался со шведами и эстонцами в лесах за Волховом?

Бросив «валять Ваньку», я поменял позу – сел поудобнее, откинувшись на спинку, и даже демонстративно оперся локтем на край стола. Генерал снова переглянулся с Тихим, и тот снова малозаметно кивнул.

– Так что же вы, Борис Орлов, здесь делаете? – с нажимом на моем имени, спросил Белоусов. – Как вы узнали о нашей операции?

– Да я знать не знаю ни о какой вашей операции! – спокойно сказал я. – Я уже давно не занимаю командные должности. Пять лет назад я был серьезно ранен, не мог ходить. Меня два года выхаживали старушки из затерянной в лесах деревеньки. Потом я воевал рядовым бойцом. А сюда пришел по просьбе умирающего друга – он из Москвы и хотел умереть на родине.

– Вы лжете, Борис! – жестко сказал Белоусов. – Командир вашего уровня – и простым бойцом? Вы явно что-то узнали – иначе бы вас здесь не было!

В ответ на этот логически выверенный пассаж я только развел руками и улыбнулся. Какой смысл оправдываться?

Видимо Белоусов уже все решил.

– Карпов, Опанасенко! – резко позвал он.

Двое давешних охранников мгновенно ввалились в палатку, едва не оторвав полог – наверное, ждали команду. И она прозвучала.

– Взять! – четко сказал генерал.

Карпов и Опанасенко бросились на меня, как коршуны. Однако, хоть они и были наверняка отличными боевиками, но их выучка в непростой науке ближнего контакта значительно уступала ребятам Тихого. Те действовали четко, страхуя друг друга, и не держали готовое к бою оружие в пределах моей вытянутой руки. А эти двое… Да они даже свои роскошные АК-74М на спину не перекинули, рванувшись заламывать мне руки. Краем глаза, уже начиная действовать, я успел увидеть, как поморщился от наблюдаемого непрофессионализма Тихий.

Хрусть! Голова Опанасенко состыковалась лбом со столешницей. Лоб оказался крепче – боец рухнул на пол без видимых повреждений, а стол просто развалился.

Тр-р-р-р-р-рр! Рукав моего бушлата остался в цепкой ладони Карпова. Но взамен я получил свободу маневра и не преминул ей воспользоваться. Ремень автомата каким-то непостижимым образом обвился, словно змея, вокруг шеи солдата. Он машинально схватился за него и тут же получил удар ногой в живот, который отправил его в недолгий полет к стенке палатки. Хорошо еще, что стенка полотняная – была бы бетонной, затылку Карпова досталось бы по-полной.

Щелк! Предохранитель на захваченном в быстротечном бою оружии опущен и на Белоусова и Тихого смотрит АПС Опанасенко. Хозяин пистолета, после близкого знакомства с твердой поверхностью, пребывает в блаженной нирване. Не опуская ствола, я быстро снимаю с его бесчувственного тела автомат. Ну вот теперь можно и повоевать!

– Лихо! – даже не изменившись в лице, прокомментировал Тихий.

– И что дальше? – нервно дернув уголком рта, спросил Белоусов.