Юрий Корчевский: Воевода

Люди еще раз склонились.

Из дверей дома степенно вышла Елена, спустилась по ступеням, обняла меня.

— Что за шум, Георгий? Про какого князя кричат? К нам гость едет?

— Я и есть князь отныне, княгиня! Государь удостоил чести, да землицу пожаловал в Подмосковье.

— Рада за тебя, князь, поздравляю.

Елена обняла меня и расцеловала. Холопы радостно заорали. Не часто такое увидишь.

— Пойдем в дом, княже! Заждались мы тебя, каждый день, почитай, Василий на дорогу выглядывал.

На следующий день с утра холопы и челядь бегали как заведенные, готовя дом к торжеству. А после полудня и гости стали прибывать на устроенный мною пир. Пригласил воеводу Плещеева, всех бояр, с кем делил тяжесть боевых походов, дьяка из государева хранилища и отца-настоятеля Савву из Свято-Прилуцкого монастыря. Я хотел поделиться своей радостью со всеми.

Пир продолжался три дня.

Я сидел в центре стола как хозяин дома. Понемногу привыкая к новому для меня обращению, смотрел на именитых бояр, которые как могли, старались разделить радость, расточая любезности и восхваления мне и подуставшей от бурного празднества Елене. Бояре осоловевшими от вина глазами встречали новые и новые угощения, что подносили слуги.

А я… я вспоминал свой тернистый путь после рокового пятьсот двенадцатого года, своих друзей — простых, без званий и титулов, но честных и смелых, которые делили со мной тяготы и опасности жизни. Вспоминал верного напарника, дружинника Петра, зарубленного татарами на далекой заставе в Диком поле, богатыря Михаила, полегшего при выполнении спецзадания в Муромском лесу, нижегородского купца Ивана Крякутного, выручавшего меня много раз при нападении на город татар, а потом гонениях сыщиков князя Телепнева. А ведь Нижний — родина Елены, и Василий из тех мест! Поди соскучились. Надо будет съездить на родину, да Ивана посетить. Я тепло посмотрел на жену. Она перехватила мой взгляд и, кажется, думала о том же. Что ж, за годы совместной жизни мы стали понимать друг друга порой и по взгляду.

Жаль, условности мира, в котором я живу, не позволяют мне вот так — запросто — пригласить всех моих друзей за один стол: и боярина, и купца, и Федьку-занозу. Но в душе-то я — все тот же отчаянный и неугомонный Юрий Котлов — врач из такого далекого двадцать первого века и — князь великого государя всея Руси. Вот так…