Александр Маркьянов - Сожженые мосты ч.4

Похоже, ты этим и занимаешься…

Я специалистом в атомной отрасли не был — поэтому вежливо спросил

— А чем хорош этот реактор?

— Тем, что исключается процесс обогащения топлива — из него только формируются стержни для активной зоны. Все боятся, что обогащенный уран будет использован для ядерных зарядов — какая глупость! Сейчас те, кто хочет иметь атомную бомбу — те имеют ее. Но никогда не применят. Потому что смысла в этом нет, атомное оружие сохраняет мир, а не разрушает его. А атомные технологии позволяют получать энергию дешевле, чем любые другие за исключением гидротехнологий. Откровенно говоря, господин посол, мне не нравится энергетическая стратегия Империи.

— Вот как? И почему же?

— Ставка на воду. Мы понастроили гидроагрегатов повсюду, где только возможно, у нас все реки перекрыты каскадами ГЭС [5] Потому и электроэнергия в Российской империи стоила очень дешево и товары получались конкурентоспособными. А ГЭС строили за счет казны — с тем условием, что с первых платежей потребителей энергетическая компания отдает долг. . Но дешевая энергия развратила нас, и мы теряем технологическое лидерство в отрасли. Вообразите, князь, здесь мы строим в два раза больше атомных агрегатов, чем на севере. А ведь есть еще и солнечная энергия и ветровая…

— Насколько мне известно — все это дорого.

— Да, дорого! Но мы же платим себе, своим разработчикам, своим производителям, своему будущему!

— Возможно, вы и правы…

На территории производственного комплекса было поразительно безлюдно — люди передвигались в прозрачных коконах — переходах между корпусами, чтобы не попадать на жару. Было ощутимо свежее — видимо из-за системы полива. Техника, сновавшая между корпусами, была какой-то странной — вроде обычной, но в то же время необычной. Потом понял — она была без топливного бака и не дымила

— Заметили? Это электромобили.

— Похожи на обычные машины.

— Не совсем. Это и есть обычные машины — но они переделаны под электротягу. Когда они разгружаются и загружаются — они подзаряжаются. Мы здесь живем на электричестве, оно для нас все.

Конечно же, директорский кабинет находился на верхнем этаже самого высокого здания в "даун-тауне". Выглядел он странно — часть крыши отъезжала в сторону, а кроме того — там было еще что-то типа веранды, чтобы обозревать окрестности.

Я никак не мог понять, случайно ли этот довольно молодой еще человек назвал фамилию Абашидзе. И если не случайно — на чем они его взяли? Он не похож ни на фанатика, ни на экстремиста. Я кстати мог понять — но не оправдать! — почему на путь Черной гвардии встал Абашидзе. Хозяйствование в Палестине, а потом еще Междуречье — тут любой, сражаясь, просто осатанеет. Но этот-то что.

Конечно же мы сразу вышли на "балкон" — он казался искусственно, помимо проекта пристроенным к строгому телу небоскреба

— Пройдемся по цехам?

— Да нет, достаточно будет посмотреть сверху. И вы мне расскажете, что и где производится интересного…

— Как желаете… — обиженно заявил Пескарев — тогда смотрите… Вот здесь у нас — полный цикл восстановления топливных сборок, производства такого уровня нет больше нигде. Захоронение ядерных отходов — это вчерашний день, эти отходы — золотое дно, и если кто-то говорит про желание избавиться от отработанного топлива — его надо хватать не задумываясь. Знаете, сколько выгорает ядерного топлива в стержне за время его жизненного цикла?

— Просветите…

— Пятнадцать процентов! Пятнадцать процентов, господин посол! Если бы не идиотские законы, запрещающие ввозить для захоронения ядерное топливо — мы обогатились бы на этом! Сейчас мы работаем только на себя.

— А как же радиация?

— Да бросьте. В опасной зоне работают исключительно роботы. Тут вопрос в технологиях и не более того. Далее. Вон там у нас — некоторые технологические линии по сборке реакторных насосов, это очень сложная технология, собственно с нее все и начиналось, и знали бы вы, сколько сил пришлось потратить моим предшественникам, чтобы все здесь наладить.

— А как насчет обогащения?

— Чего именно?

Я улыбнулся

— Урана.

— Да бросьте! Кто вам это сказал?

— Ну… фон Тибольт, для начала.

— От него можно много чего ожидать. Этот человек патологически завистлив. Немцы пытались влезть сюда с своими технологиями. Нам пришлось немного… ослабить узду, только поэтому был выстроен Екатеринбург-300. Немцы вообще предлагали чуть ли не полный цикл передать. Он просто хочет нам навредить.