Джон Шеттлер: Люди войны

Будучи крупным человеком с хорошо развитой мускулатурой, он редко встречал кого-то, кто хотел серьезно перечить ему в барах, где он пил и упивался своей вновь обретенной свободой. Время от времени он встречал выходцев из восточной Европы — поляков, венгров, литовцев, некоторые из которых даже знали его родной язык, русский. Это не было чем-то необычным, нейтральная Испания привлекала свою значительную долю блуждающих душ, людей, уставших от войны или бежавших от нее, потерянных людей, которых никому не будет не хватать и о которых никто не станет думать.

Однажды ночью Орлов встретил другого человека, говорящего по-русски, Ивана Петровича Рыбакова, который работал кочегаром на пароходе, пришедшем в порт этим утром. Они сразу же нашли общий язык, заведя разговоры о женщинах и выпивке, и, в конец концов, набрались достаточно, чтобы достать бармена, который вызвал наряд, чтобы убрать их отсюда.

Двое сотрудников Гражданской гвардии появились спустя некоторое время и начали несколько сильнее, чем нужно, давить на человека, который привык давить сам. Гвардейцы были вооружены дубинками и умели их использовать, но Орлов был не в том настроении, чтобы спускать двоим тощим испанцам подобное отношение, и высказал им все, что о них думал, хотя и по-русски. Гвардейцы услышали достаточно, чтобы понять, но сглупили, решив, что их форма, дубинки, а также значки на фуражках помогут им решить данный вопрос.

Они сильно ошибались.

Орлов взорвался, выхватив у одного из них дубинку, и быстро сломал ей ему нос. Когда второй гвардеец попытался вмешаться, он заработал перелом руки, а через несколько минут оба валялись на грязной вонючей соломе, который был покрыт пол бара, холодные, как камень.

Глаза Рыбакова широко раскрылись, когда он увидел, как легко Орлов уложил обоих, но он понял и то, что это причинит очень много неприятностей, и довольно скоро. Несколько посетителей уже выбежали наружу, а бармен снова сидел на телефоне с лицом, посеревшим после того, как он увидел случившееся, в особенности то, как Орлов сломал стул о спину одному из гвардейцев.

— Пошли, дружище, — прошипел он. — Надо убираться отсюда, пока еще можно. Я знаю надежное место!

Орлов пнул лежачего гвардейца в живот, взял кружку с пивом, чтобы допить, а затем обхватил крепкой рукой Рыбакова, и они оба скрылись на темных улицах Картахены. Сначала Орлов задумал направиться в хороший бордель, но его новый друг убедил его, что это будет в высшей степени неразумно.

— Пошли со мной, товарищ, — прошептал он. — Нам нужно скрыться на некоторое время. Этих двоих мышей ты раскидал достаточно легко, но скоро прибежит намного больше.

— Пусть рискнут здоровьем, — невнятно проговорил Орлов.

— Верю, дружище, но не сегодня. Гражданская гвардия скоро проверит все бары и бордели в районе порта, но у меня есть прекрасное место, где нас никто не найдет.

Рыбаков повел его по темному переулку к причалу, где у длинного деревянного пирса стоял старый ржавеющий пароход. Оба проскользнули на борт, словно две тени, ржа на ходу, и Гражданская гвардия не нашла их. Они пробрались во внутренности корабля, трампового парохода [12] Грузовое судно, совершающее нерегулярные рейсы из Кадиса, предпринявшего очень рискованный в современных условиях рейс. Он прибыл сюда из Барселоны, заходя по пути в Валенсию и Картахену, чтобы забрать Груз, и должен был отбыть в Сеуту на Алжирском побережье в районе Гибралтара, чтобы затем отправиться в Кадис на побережье Атлантического океана.

— Мы отбываем утром, но ты не волнуйся. Пойдем с нами! Капитан тебя примет. Ему нужен такой здоровый человек, как ты, чтобы кидать уголь, а завтра я покажу тебе Сеуту. Там шлюхи так работают, что глаза из орбит вылезают. Я таких только там видел, дружище.

Такие суда, как это, часто брали на борт случайных людей без особых требований и долгих разговоров. Так Орлов оказался на борту в качестве рабочей силы, так как его руки и плечи как нельзя лучше подходили для того, чтобы швырять уголь в старую топку. Там работали пятеро, двое из которых были из Восточной Европы, как и он и его подельник Рыбаков. Все они были потерянными душами, затянутыми в водоворот Второй Мировой войны. Это была не самая лучшая жизнь, но Орлов, наконец, смог выбраться из города, вместо того, чтобы совершать столь же рискованный путь по суше.

Он подумывал о том, чтобы отправится на восток, в Россию, но перспектива путешествия через большую часть Европы, оккупированной Германией, не обнадеживала. Возможно, он задержится в Алжире на некоторое время, сбежав с корабля и опробовав по совету Рыбакова местные бордели. К счастью, его новый корабль, «Дуэро» совершил дневной переход без происшествий.