Юлия Гордон-Off: Война

Вот теперь на продуваемом крыле мостика под противным зимним моросящим дождём, который загнал в каюту Клёпу с Дусей, и они там смотрели свои птичьи и собачьи сны, Николай маялся сомнениями. Весь до приторного правильный и исполнительный служака, он должен решиться на авантюру без приказа и разрешения, вполне возможно, что даже наперекор приказам, которые ему могут успеть отдать, вот и что ему в этой ситуации делать?! Когда пришла обрадовавшая телеграмма от Макарова, он был абсолютно уверен, что теперь ему доведут разрешение на свободную охоту и полностью развяжут руки, но не довели! Прошёл ли этот приказ? Был ли отдан? Конечно, победителей не судят, вроде как... Только это ведь матушка-Россия, где могут судить не только победителей, или любую победу вывернуть так, что вообще станет непонятно, а не были ли кретинами участники, так безумно всё стало выглядеть. Пока я не ошибалась и он вроде как шёл у меня на поводу, но отвечать и рисковать ему самому и от своего имени, как и принимать окончательное решение. И это уже конкретика и реальность, а не все наши предыдущие умозрительные прикидки и фантазии по большому счёту. Словом, Николай сейчас стоял у открытого люка самолёта, давно надет парашют, пристёгнута стропа принудительного вытяжения, сто раз отработаны на земле все действия и осталось только сделать шаг в пустоту неизвестности, решиться на прыжок, осуществить запланированное и к чему вполне сознательно шёл, это стрелка-водораздел-"точка невозврата"... И от его решения зависит не только его жизнь и карьера, а последняя и есть его жизнь, его выбор, его цель в виде чёрных орлов на золотых погонах, но это как оказалось ерунда, мелочь, он сейчас должен принять решение, от которого вполне может статься зависит судьба Российской Империи, по сравнению с которой даже немедленная гибель всего экипажа крейсера мелочь - чих одинокого комара над бескрайними Нерюнгринскими болотами. Я слышала отголоски его мыслей и тихо сидела в уголке и не высовывалась. Я отчётливо чувствовала, как сильно ему нужно моё участие, может не столько в плане совета или толчка, сколько просто создать сейчас фон, может снять монструозность фатальности стоящего перед ним выбора, но мне было нельзя встревать, этот выбор должен быть его, кто я такая лишать его части радости в случае победы или усугублять горечь в случае поражения?!...

И когда я наконец ощутила, что он решился, вернее РЕШИЛСЯ, я облегчённо шепнула:

- Коля! Промокли на фиг! Пошли вина горячего с корицей выпьем...

*- Фендрик - с Петровских времён ироничное название младшего офицерского чина на флоте. К 20му веку, просто неформальное название для молодых выпускников морского корпуса первых месяцев службы.

**- Для военного флота во времена прихода пара была попытка унифицировать окраску. Так в средиземноморском театре была узаконена "викторианская" окраска: основной цвет белый, жёлтые трубы, мачты и рубки, на трубах допустимы чёрные полосы или оголовки труб. В северной и балтийской акваториях властвовала чёрная или немецкая окраска (как память традициям парусного флота, когда было очень популярно красить корабли в чёрный цвет с золотыми или красными носовыми фигурами и белыми орудийными портами), где допускались только цветные полосы по типу марок или кантов. В это же время появляется шаровая окраска серого цвета, которая и станет в дальнейшем основной для военных флотов.

***- На вершине этой медицинской пирамиды стоял доктор, то есть врач защитивший профессорскую степень научной работой или долгим опытом и стажем работы и выслуживший это звание, кроме этого получившие академическое медицинское образование в медико-хирургической академии или прошедшие адъюнктуру на клинической кафедре. Ниже были врачи, то есть просто окончившие медицинские факультеты. Ещё ниже в этой иерархии находились фельдшера и врачи-специалисты, к примеру, зубные врачи или кожные врачи. Это весь персонал имеющий профессиональное медицинское образование. Всего в Артурском госпитале были: доктор, два врача, два фельдшера и зубной врач. При этом замечу, что в самые напряжённые моменты обороны в госпитале одновременно лечились больше тысячи раненых и больных. Остальной персонал делился на две неравные части медицинский и обслуживающий. Первые это: профессиональные санитарки-сиделки и милосердные сёстры частью из монашек и служек, которым выпала такая форма послушания, частью из добровольных помощниц из образованных и порой родовитых, эту группу никто ничему специально не обучал, вся подготовка это обучение на месте под патронажем более подготовленной соратницы. Обслуживающий персонал госпиталя это санитары, возчики, конюхи, истопники, повара с кухонными рабочими и т.д. В качестве усиления медицинских сил госпиталя Артурской базы можно рассматривать корабельных врачей, которые присутствовали практически на всех ранговых кораблях, на кораблях первого ранга даже по двое или трое, с фельдшерами и подготовленными матросами-санитарами. В случае перевода команды в береговые экипажи, медперсонал автоматически переходил под руководство госпиталя базы. Кроме этого, возможно впервые в мире при Макарове была попытка реализовать идею госпитального судна (ближайшая аналогия из более позднего времени - специализированные санитарные поезда ВОВ), на базе грузо-пассажирского парахода был развёрнут аналог госпиталя для эвакуации нуждающихся во Владивосток и далее по железной дороге. Что было из этого реализовано и в какой мере информации найти не удалось, или это был просто морской сан-транспорт, или это был плавучий госпиталь, где продолжалось лечение и оказание помощи. Видимо попытки последнего присутствовали, т.к. идея специализированных медицинских транспортов, как этапа оказания медицинского пособия получила своё дальнейшее развитие в отечественной военно-медицинской доктрине, у истоков которой стоял Николай Иванович Пирогов (1810-1881).