Павел Дмитриев: Еще не поздно

Только когда я замедлился под самый конец, она лишь шепнула, «сегодня можно все».

Проснулись мы к обеду. Пол Катиной спальни был весь завален разбросанной одеждой. Она сама лежала под одеялом рядом со мной и, явно стесняясь ярких лучей солнца, пыталась вылезти из под моей руки. - Отвернись пожалуйста.

Как бы не так. Хотя понятно, с такими здоровенными панталонами, яб тоже постарался одевать подальше от чужих глаз. Интересно, почему эта страшная конструкция не попалась мне под руки вчера? О! Пошел пояс с резинками и чулки. За ними расшитый рюшками, уже давно ненавидимый лифчик. Невообразимо, только что передо мной была такая симпатичная фигурка, что подумывал о продолжении банкета. И вот…

- Это что, наряд специально по утрам потенцию гасить? - Последнюю мысль не удержался, произнес вслух.

Резко обернулась, аж рукой дернула грудь прикрыть.

- Не подглядывай! - И тут же заинтересовано, - а в будущем что, не так одеваются?

- По другому… Там нет таких симпатичных девушек!

Дешевый трюк, но действует безотказно. И вообще, особого выбора у меня все равно нет. Социализм, он такой.

- А как?

Забыта стыдливость! Вот что делают шмотки животворящие. Подсела рядом, не посмотрела даже, что на мне и нитки нет, заглядывает в глаза.

- Да одевайся уже, пойдем, попробую нарисовать.

- Спасибо, - и поцеловала.

- Ну уж нет, этим ты не отделаешься! Мне надо понять, как все эти тряпки снимаются!

… Обедозавтракали, как обычно, вместе. Судя по взглядам, о наших ночных забавах знала все обслуга дачи. Вроде доступ в «наше» крыло строго запрещен, даже прибираемся своими силами. Не помогло. Теперь пусть завидуют молча.

Самое главное, мы разобрались, почему все «это» не случилось раньше. Мне просто не приходило в голову, что девушка может так стесняться себя самой при свете дня. Соответственно, вечером по «филинячьей» привычке работал, а она… Не могла понять, какого черта этот самовлюбленный индюк не приходит после заката. Два месяца зря потеряли!

Как обычно неожиданно приехали Шелепин с Косыгиным. Последний выставил бутылку коньяку (как позже выяснили с Катей, очень приличного). Сухо, но искренне поблагодарил за жену, ее оказывается уже прооперировали, вроде бы удачно. Так что я хоть одно доброе дело могу записать в свой актив. Впрочем, это мало повлияло на интенсивность очередного расспроса-допроса с упором на экономику 90-х.

… Ну что я могу ответить на вопрос типа «как правительство СССР планировало распределять долги приватизируемых предприятий?» Не нравится Алексею Николаевичу ответ «скорее всего никак», в голове у него не укладывается.

Начинаю объяснять, что СССР уже не было, группа реформаторов во главе с Гайдаром насчитывала всего человек пятнадцать, работала буквально «на птичьих правах», под сенью борющегося за власть Ельцина. И вообще, они сами были уверены что «слетят» с должностей через три месяца. Так бы и было, да заменить не смогли - некем. Кадровый дефицит на вершине одной шестой части суши был почище жажды новогодним утром.

После такого Косыгин десяток минут думает, переваривает, и новый вопрос. Как проходили приватизационные аукционы?

Рассказываю, что была придумана схема залоговых аукционов, при которой правительство получает кредит в коммерческом банке под залог пакета акций. Если деньги не возвращаются, акции переходят в собственность банка. Самое интересное, что прямо перед этим правительство разместило на счетах этих банков примерно такие же средства. И разумеется, деньги банкам никто не вернул. Таким чудесным образом практически вся серьезная инфраструктура СССР попала в руки «нужных» людей.

\\\В докладе Счетной палаты отмечалось, что «в результате проведения залоговых аукционов отчуждение федеральной собственности было произведено по значительно заниженным ценам, а конкурс фактически носил притворный характер»\\\

- Правда? - На лице Алексея Николаевича буквально детское удивление.

- За спиной не стоял… - Осекся я, уж очень неуместной получилась попытка сострить. - Извините. Но так, кажется, даже в учебнике было написано.

- И никого не расстреляли?

- Нет, живут открыто, управляют как-то приватизированными заводами.

- Вот бл…и!

Матерится Косыгин минут пять. Потом они с Шелепиным срываются покурить, меня понятное дело, не зовут. Можно понять, его же, косыгинские, результаты разворовали. Ну и всей страны, за которую, как я успел неоднократно убедиться, тут принято вполне искренне радеть. И куда только через пару десятков лет все денется?