Борис Толчинский - Боги выбирают сильных

Генерал Милиссин: Не нужно меня стыдить. Я вам не лицеист, а вы мне не экзаменатор! С себя вины не складываю. Я виноват, и это правда.

Сенатор Марцеллин: Погодите, коллеги, и вы, генерал. Наша задача — не найти виноватых, а разобраться в истинных причинах ситуации. Я уверен, всем действиям столь грамотного военачальника, каким, без сомнения, является генерал-легат Марсий Милиссин, должно найтись разумное объяснение. Меня тоже интересует, почему был существенно смягчен режим содержания злодея Варга, ведь всем было известно, на что способен этот варвар.

Генерал Милиссин: Я уже докладывал членам комиссии: так пожелала ваша дочь. Она гарантировала приличное поведение Варга…

Сенатор Альмин: Скажите что-нибудь достойное мужчины, князя, мне стыдно за вас, сын Милиссинов, вы позорите свой славный род!

Генерал Милиссин: Не годись вы мне в прадеды, сударь, я вызвал бы вас на дуэль за такие слова!

Сенатор Милиссина: Правильно, сынок! Ну, что, доволен, старая пустышка? [2] Игра слов: латинское имя Кассий означает «пустой».

Сенатор Альмин: Да как вы смеете называть меня…

Сенатор Марцеллин: Полноте! Опомнитесь, друзья! Мы все — потомки Фортуната. Не будем ссориться. Оставим суетные склоки для низкорожденных. Итак, я снова вынужден вернуться к своему последнему вопросу. Вы можете что-либо добавить к своим словам, генерал, или нам надлежит считать, что вы попросту пошли на поводу у моей девятнадцатилетней дочери?

Генерал Милиссин: Я могу добавить следующее. За более чем полтора месяца своего заключения Варг не предпринял ни малейшей попытки нарушить режим. Княжна Доротея навещала его неоднократно, и их встречи проходили без каких-либо эксцессов.

Сенатор Марцеллин: А у вас не возникло мысли, что бывший узурпатор попросту усыпляет вашу бдительность? Или вы, генерал, склонны разделять досадное заблуждение некоторых наших ура-патриотов, будто у всякого варвара всего одна извилина в мозгу?

Генерал Милиссин: Никак нет, ваша светлость. У нас были основания полагать, что бывший узурпатор покорился нашей власти…

Сенатор Марцеллин: У «нас» — это у кого?

Генерал Милиссин: У меня.

Сенатор Марцеллин: Позвольте, генерал, но вы употребили множественное число! Вы сказали: «У нас были основания полагать…».

Сенатор Альмин: Lingua lapsa verum dicit! [3] «Правда с языка сорвалась!» (лат.)

Генерал Милиссин: Я имел в виду «нас», то есть командование нарбоннской группировкой.

Сенатор Марцеллин: Странно. Неужели «у вас» принято решать такие важные вопросы коллегиально?

Генерал Милиссин: Нет, но я обычно советуюсь со своим штабом.

Сенатор Марцеллин: Значит, вы обсуждали со своим военным штабом вопрос, покорился ли Варг вашей власти или нет? Так?!

Генерал Милиссин: Я этого не говорил.

Сенатор Милиссина: Он этого не говорил, коллега. Не нужно передергивать.

Сенатор Марцеллин: А я не передергиваю. Напротив, я желаю, чтобы генерал своими словами сообщил нам, с кем он обсуждал политический вопрос, покорился или нет злокозненный мятежник Варг власти Божественного императора. Стало быть, со своими подчиненными в Нарбоннии вы этот вопрос не обсуждали, генерал, так?

Генерал Милиссин: Не обсуждал.

Сенатор Марцеллин: А с кем обсуждали? Отвечайте!

Сенатор Альмин: Он молчит, значит, ему есть что скрывать!

Сенатор Лавиния Криспина: Вынуждена напомнить вам, генерал, что сокрытие информации от членов специальной комиссии Сената приравнивается по тяжести к служебному преступлению.

Сенатор Милиссина: Ответь хоть что-нибудь, сынок, это важно!

Генерал Милиссин: Прошу сенаторов извинить меня: я поклялся кровью Фортуната не отвечать на этот вопрос.

Сенатор Марцеллин: В самом деле?

Генерал Милиссин: Да!

Сенатор Виталин: Я смотрю, вы не слишком разборчивы в своих священных клятвах, князь Марсий Милиссин!

Генерал Милиссин: Не судите о том, чего не знаете, ваша светлость.

Сенатор Марцеллин: Сдается мне, я знаю, кому вы поклялись молчать на этот раз, генерал. И, право же, я вас понимаю, ох как понимаю! И даже вам завидую. Тот человек, кому вы поклялись, достоин клятвы кровью Фортуната!