Дмитрий Зурков - Возвращение

– Все в порядке, пульс и температура нормальные, перевязку сделали, рана кровоточит, но не сильно. Тут приходили ваши сибиряки, принесли запасную нательную рубаху на перевязки и две головки чеснока. Рассказали старый таежный способ: кедровую или сосновую смолу-живицу на рану прибинтовывать и воду на чесноке настаивать, потом ею промывания делать. Я осмелилась попробовать. Еще когда на сестринских курсах училась, доктор один рассказывал, что у простого люда есть своя медицина, которая с болячками зачастую лучше нас справляется. Да и у других народов тоже есть чему поучиться. Вот я при случае и собираю такие рецепты… А вот господин прапоршик напрасно пытается играть в героя и не говорит, где и когда ему больно. И не понимает, что от этого зависит и диагностика, и само лечение…

Матвей, слабо улыбаясь, обнадеживает, что больно только когда шевелишься, а так – ничего, привык. Ну, вот и лежите спокойно, юноша, да слушайте болтовню барышни для развлечения и в качестве психотерапии. А я пойду по округе пробегусь.

В поисках того, кто мне составит компанию, натыкаюсь на Семена. И поражаюсь его виду. Сидит под деревом, обычно цепкий и внимательный взгляд рассеян, смотрит в никуда и ковыряет засохшей веточкой землю рядом с ногой. Еще не роденовский мыслитель, но что-то общее есть.

– О чем закручинился, добрый молодец? Почто невесел, буйну голову повесил?

– Тут такое дело, командир… – Сибиряк несколько мгновений медлит, во взгляде читается сомнение, типа, говорить или не говорить, потом все же решается: – В непростое место мы попали…

– Конечно, непростое. Казармы нет, сортира нет, полосы препятствий – и то нет. – Пытаюсь его разбалагурить. – Кругом только трава и деревья…

– Пойдем-ка, покажу кой-чего. – Семен не принимает шутливого тона. – А потом наши таежные байки расскажу… И Гордея прихватить надобно, ему тоже пользительно будет.

Второй сибиряк находится очень быстро, и, судя по выражению лица, он немного в теме. Что же такое вы там нашли, следопыты любознательные?.. Минут через десять ходьбы перед нами открывается небольшая полянка, на краю которой растут три могучие сосны. Подходим к ним, и Семен показывает на среднюю. На стволе, на высоте человеческого роста вырублен какой-то знак. По первой ассоциации – полукруглый геральдический щит, заканчивающийся вверху не ровной линией, а четырьмя зубцами, соединенными между собой. В середине щита – перевернутая буква «А» с двумя перекладинами. Знак потемнел, линии заплыли смолой, но заметно, что его недавно подправляли. Рядом на ветвях висит несколько то ли тряпочек, то ли ленточек, вылинявших от времени и непогоды.

– Я его увидел, когда лагерь обходил, живицу собирал. Тропку еле заметную нашел, она сюда и привела.

– Семен, я, конечно, не великий знаток всех этих знаков, но на первый взгляд это – тавр, межевой знак владельца, своего рода граница между двумя угодьями.

– Командир, ты в тайгу на охоту ходил?.. Нет? – Сибиряк смотрит и говорит очень даже серьезно. – Тогда не могёшь знать… Хучь верь, хучь не верь, токмо знак етый – Лесного Хозяина…

– Это, типа, лесного бога? Братцы, вы ж вроде православные, в церковь ходите.

– В церкви одно, а в тайге – друго, – вступает в разговор второй охотник. – Мне отец и дед мой сказывали, коль собрался охотник на промысел, надобно такой вот знак найтить и с Хозяином побалакать.

– И о чем разговаривать? – Меня начинает разбирать любопытство. – Да и как он услышит? Вдруг – далеко?..

– С собой надобно взять посудинку с водкою да пряник какой медовый. Найти три кедры вот с таким знаком да пошариться вокруг. – Гордей старательно, как несмышленышу, объясняет ритуал. – Обязательно камушек плоский и рюмку, али стакан найдешь. Кладешь камень под знак, ставишь на него стакан и наливаешь вина, а рядом пряник примащиваешь. Опосля садишься рядом и говоришь про себя, мол, поохотиться пришел честь честью, зверя мучить не буду, тайгу разорять не буду. Дай, Хозяюшко, добычи, не скупись!.. А затем уже идешь охотиться.

– Я вот что ишшо добавлю. – Семен немного расслабляется, видно, понял, что не буду их на смех поднимать. – От старых наших артельщиков не раз слышал байки такие. Ежели кто лесной закон нарушает, ну, там, силки с капканами ставит такие, штоб зверь мучился, али не в срок ту же лосиху отелую стрельнет, телка без мамки оставит на погибель, али зверя без цели бить будет, просто ради удальства, – не быть ему в тайге. Кажный раз будет кружить-блудить без толку. А то и еще похуже – в свою же ловчую яму на рожны падет аль ни с того ни с сего на сухом месте в гадючью свадьбу обеими ногами влезет…