Сергей Абрамов: Тихий ангел пролетел

– Вот ты и второй раз ошпарился. Прости, не предусмотрел…

– Ангел, Ангел, – плача, размазывая по обожженным щекам обожженными ладонями слезы, пот и сопли, шептал Ильин.

Ангел не слышал. Он летел высоко-высоко по небу полуночи, как у классика, и только один Ильин и видел его. Никто больше. Остальные смотрели на Ильина, встав вокруг него, а самый, видать, главный, буднично сказал по-русски:

– С прибытием, значит, на родную землю, товарищ Ильин. Хорошо долетели?

Ильин не ответил: не мог. Все еще плакал.

– Эк его разобрало, – с некой даже долей сочувствия заметил Главный. – Помогите товарищу диссиденту подняться. Сейчас его – в резиденцию. Накормить. Потом товарищи из гебе с ним поговорят, а дальше видно будет…

Ильин, услыхав родное название, поднял голову.

– Гебе? – спросил. – Опять гебе?

– Что значит опять? – добродушно спросил Главный. – Гебе – она и в Африке гебе. Вечное дело.

– Вечное, – машинально повторил Ильин. А Ангел кружил высоко-высоко, не улетал, как будто боялся оставлять Ильина одного, но и спуститься боялся. Да и что удивляться: всегда он трусоват был. Не раз сбегал. Впрочем, и возвращался не раз.

Жалко Ильина.

Единственное, на что стоит надеяться, – на возвращение к нему Ангела. Без Ангела Ильину – совсем хана.

Впрочем, всем нам без своего Ангела – хана. Это уж точно – факт.