Ожидать действительно можно было всякого – в этом Москва была совершенно права. Именно поэтому Разуваев и отдал соответствующий приказ. От него здесь не зависело ничего: даже охрану здания и территории советского посольства осуществляли люди, для которых это было профессией – как для него когда-то было профессией управлять войсками. Теперь ему оставалось только ждать и надеяться – но и надежды становилось все меньше. Даже при том, что за все сутки 4 марта содержащаяся в бюллетенях информация была достаточно однообразной, она в то же время оставалась плохой. Теперь же она стала еще хуже. Сталину было слишком много лет, и он слишком плохо выглядел в их последнюю встречу… Этой болезни он не переживет…
Что будет со всеми ними, что будет со страной, с Советским Союзом? С Кореей? С миром? Сталин – не имеющий ни жалости, ни слабостей механизм. Он прошел по судьбам миллионов людей как людоед из средневековых кошмаров, залив кровью и свою собственную страну, и ее врагов. В эту страшную эпоху у государства не было и не могло быть иного выбора, кроме Иосифа Джугашвили, ставшего известным миру под заменившим ему фамилию революционным псевдонимом «Сталин». Иначе бывшую Российскую империю сожрали бы соседи, давясь, чавкая от жадности и боязни не успеть, рыча друг на друга. Сваленный болезнью, умирающий Сталин оставлял за собой пустоту, которую мало кто сможет заполнить. Берия? Опальный Жуков, взявший на себя руководство каким-нибудь «советом маршалов», по греческому образцу? Ничем до сих пор не проявивший себя Председатель Совета министров Маленков? Кто?
Также не открывая рта, генерал мрачно и грязно выругался и только теперь поднял со стола второй листок. Краткое сообщение, подписанное начальником штаба 32-й ИАД, достаточно формально извещающее о событиях утра сегодняшнего дня. Это был не настоящий рапорт – настоящий должен был быть еще позже вечером: за полночь, а то и дальше. Этот – был просто символом того, что и этот аспект спецоперации тоже находится на «особом контроле» главвоенсоветника.
«5 марта 1953 г., аэродром Анъдун.
1) В 08:30 были подняты в воздух 6 истребителей «МиГ-15Сбис» с задачей авиационного прикрытия корабля ВМФ КНДР в районе ПВМБ Йонгдьжин. Летчики: п/п-к Лисицын, м-р Скребо, к-н Бакланов, к-н Потапов, ст. л-т Сабир, ст. л-т Малеевский; ведущий группы – врио командира 2-й АЭ п/п-к Лисицын. При взлете группа была атакована восемью истребителями «Ф-86». В результате атаки получил тяжелые повреждения «МиГ-15Сбис» врио командира 2-й АЭ п/п-к Лисицына. При посадке поврежденного самолета на грунтовую полосу отказала тормозная система, в результате чего самолет выкатился за пределы полосы и скапотировал. Летчик тяжелоранен и получил ожоги. После атаки «МиГ– 15Сбис» п/п-ка Лисицына «Ф-86» от дальнейшего боя уклонились и с набором высоты ушли в сторону Западно-Корейского залива.
2) В период 09:25–10:50 8 самолетов «МиГ– 15Сбис» вылетали с задачей авиационного прикрытия участка линии фронта в районе «Чертов дот» (район деревни Гуш). Летчики: к-н Бабич, к-н Хойцев, к-н Федорец, ст. л-т Александров, ст. л-т Асеев, ст. л-т Авсарагов, ст. л-т Тюрин, л-т Демьянов; ведущий группы – командир 1-й АЭ к-н Бабич. В 09:55 на высоте 8500 м было встречено до 9 самолетов «Ф-86», которые от боя уклонились…»
«Всё?» – спросил себя генерал. Кажется, да. Задача полком выполнена не была, но причину можно назвать объективной: их атаковали на взлете, еще не разогнавшихся. Значит, в очередной раз не постеснявшиеся войти в воздушное пространство Китая американцы своего не упустили. Случается по-всякому, но в этот раз им повезло. Фамилию Скребо генерал тоже, кажется, уже слышал раньше, и если летчики решили не искушать судьбу… Сегодня можно было подумать о том, что это, пожалуй, было верным. И, в конце концов, уже не имело почти никакого значения. В получении информации о происходящем Пхеньян сейчас отставал от Москвы на многие часы – даже при том, что разница установочного времени была в его пользу. Наверняка ни по радио, ни по правительственной связи им не передавали всего, что знали там, а значит, на самом-то деле они отставали еще больше. И почти наверняка о происходящем в Москве почти ничего не знали ни в штабе ИАК, ни, тем более, в полках. Хотя это, может быть, и к лучшему.
Да, вот еще: «На момент подписания данного рапорта (17 часов 25минут), Герой Советского Союза п/п-к Лисицын находится в госпитале 64-го ИАК…» Герой Советского Союза… Это плохой знак. Таких людей надо было беречь, но это редко удавалось: у многих имелись свои причины идти в бой – еще с той, прошлой войны. Некоторые не закрыли свой счет до сих пор. И здесь тоже ничего нельзя было сделать…
Читать дальше