Василий Аксенов - Остров Крым

— Что за вздор, господин Лучников? — спросил владелец «кадиллака». — Вы не можете объяснить мне смысл этого фарса?

Камеры скользили по каре старцев, и у Лучникова вдруг возникло некое особое ощущение: это и в самом деле была армия, а развалины эти были воинами, и весь урон, который принесло время их телам и амуниции, только подчеркивал почему-то это ощущение «войска». Через минуту Лучников увидел того, кого и не сомневался увидеть в этом каре, — своего отца. Арсений Николаевич стоял в первом ряду, где заняли места самые сохранившиеся, самые бравые. Иные из них выпячивали груди с крестами и медалями, красуясь и бодрясь вполне по-дурацки. Лучников-старший в полковничьих погонах на своей юнкерской шинели просто стоял, опершись на винтовку, в той позе, в какой, наверное, они, мальчишки, и стояли в перерывах между атаками на Каховку. Странно было видеть рядом с ним репортера Ти-Ви-Мига в его серебряной куртке с фирменной эмблемой на спине. В глубине кадра над морем голов, цветов, флагов и лозунгов светились фары медленно приближающейся танковой колонны.

— Президиум «Клуба Белого Воина», как известно, отверг решение Временной Государственной Думы, — слышался спокойный голос отца. — Находящееся здесь подразделение Вооруженных Сил Юга России, верное присяге, противостоит вторгшейся армии красных.

— Однако, профессор… — Репортер показал камере свое ухмыляющееся лицо.

— Полковник, — мягко поправил Арсений Николаевич.

— Простите, полковник, но ведь Главштаб и весь личный состав наших «форсиз» приветствует слияние с героической армией Великого Советского Союза…

— Мы вам не «форсиз»! — рявкнул стоящий рядом с Арсением Николаевичем грудастый старик. — Мы — добровольцы! Русская армия!

— Русская армия собирается драться? — спросил репортер.

— Мы собираемся капитулировать, — сказал Арсений Николаевич. — Добровольческая Армия капитулирует перед превосходящими силами неприятеля. — Он усмехнулся. — Согласитесь, слово «капитуляция» звучит более нормально, чем…

Сверхмощный радиоголос заглушил «ненормальное» слово.

— Немедленно освободить проезжую часть! Через пять минут начнется прохождение танковых колонн!

Сотни, тысячи машин, стоящих вплотную, отделяли Андрея от Арсения. Никак не пробраться к отцу, никак уже его не спасти. Началось хаотическое движение, в котором среди базарной разноголосицы послышалось четко:

— Равняйсь! Смирно! Шагом арш!..

Каре подобралось и медленно двинулось вперед. В последний раз Андрей Лучников увидел своего отца, когда тот довольно энергичным движением отодвинул от себя серебряную куртку Ти-Ви-Мига.

Теперь съемка шла с верхней точки, и неожиданно оказалось, что между головными танками и батальоном стариков есть некое асфальтовое озеро, вполне пригодное для исторической процедуры капитуляции. Быть может, сами Ти-Ви-Миги и позаботились о возникновении этого пространства, чтобы заснять «трагикомедию». Фанатики, безумцы спонтанной съемки, для них не существовало ни эмоций, ни опасностей.

Над батальоном «добровольцев» развернулся довольно большой и вполне эффектный белый флаг капитуляции. В передней шеренге склоненным несли трехцветное знамя России и несколько полковых штандартов.

В какой-то момент камера скользнула по молодым лицам советских танкистов. В своих шлемофонах они выглядели совершенно невозмутимо, только у двух-трех были приоткрыты рты, что придавало им, естественно, несколько дурацкий вид. Танки пока что стояли без движения, их прожекторы добавляли огня к софитам Ти-Ви-Мига. Теперь невидимый комментатор трещал по-английски с такой скоростью, будто шли последние минуты финального матча на Кубок Мира:

— Захватывающее и в самом деле довольно трогательное символическое событие! С опозданием на шесть десятилетий белая армия складывает оружие перед красной. Взгляните на этих дрожащих стариков, это те самые вдохновенные юноши Ледяного Похода. Сколько их осталось, где развеяны их традиции? Кто они сейчас и перед кем капитулируют?..

Старики бросали на асфальт перед танками свое ржавое оружие и отходили в сторону, где снова строились с опущенными уже головами и заложенными за спину руками.

Вдруг что-то мгновенно переменилось. Исчезли лица танкистов и закрылись люки. Захлебнулся на полуслове комментатор. Между танками появились несущиеся с автоматами наперевес «голубые береты». Не обращая внимания на старых белогвардейцев, но лишь оттесняя их, десантники бросились к платформам Ти-Ви-Мига. Изображение на экране стало прыгать. В какой-то момент Лучников увидел двух солдат, заламывающих руки назад парню в серебряной куртке, потом все пошло трещинами — удар прикладом прямо в камеру, — потом на экране появились три бегущие серебряные куртки и преследующие их десантники. Упорные фанатики продолжали снимать собственный разгром.