Вваливаюсь в ворота и тяну на себя тяжелую створку. Хренушки, не смогу. Одной-то рукой?
А топот копыт всё ближе.
Один?
Один кто-то скачет.
Или самый смелый, или самый глупый.
Однако же он мог видеть мое ранение, вот и воспрял духом. Ну-ну… я ещё жив и могу укусить. Насмерть, между прочим!
Топот копыт затихает около ворот, и слышен звук прыжка. Ага, это он створку открыть хочет. Ну да, с коня несподручно.
Звук шагов – и на крае створки появляются чьи-то пальцы. Всё, что ли?
Ну, мне-то и этого – выше крыши.
Взмах клинка – и с той стороны ворот на землю падает безжизненное тело. А вот теперь – ходу!
Захлопнув за собою тяжелую дверь, выбиваю подпорку, и на пол рушится гора дров. Надежно засыпав дверь почти наполовину. Давайте, парни, тащите таран…
Теперь топаем наверх. С пораненной-то ногою? Не шибко это хорошо. Однако же, запасной ноги у меня нет. И ни у кого здесь нет и ещё долго не будет. Так что, топаем так. Поленце подберём – чем не костыль?
Вот и самый верх башни. Отсюда хорошо видно, как в ворота вливается темная масса орденской армии. Пехотинцы разбегаются по стенам, занимая оборону. Кавалеристы сворачивают в сторону – к казарме.
Однако же – их тут до фига! Темные фигурки забегают в распахнутые двери построек, бегут по лестницами и переходам.
Бум-м-м!
Ворота закрыли.
Стало быть – все здесь.
Свешиваю голову между зубцами башни. Около башни нездоровое шевеление. Блин, так они же ещё и скалолазы? На площадку им лезть не нужно, а вот в окна – в самый раз.
Раз так… Захлопываю люк и приваливаю его камнем, оставшимся от постройки башенки. Глотнув вина, подбираю из укромного места кувалду. Одной рукою… ладно, справимся.
С третьего удара кладка дала трещину, а с десятого – обрушилась. Парой ударов расчищаю проход, обваливая его стенки.
Бросаю кувалду в сторону и подхожу к парапету. На стенах замка уже торчат черные орденские штандарты. Орден спешит объявить себя владельцем замка. Наверняка уже и в подвал кто-то полез… Допиваю вино и выбрасываю флягу вниз. Авось кого-нибудь да приголубит.
Возвращаюсь в башенке.
Вот оно – «каменное сердце».
Поверхность его совсем чистая, даже и пыли нет, что удивительно. Стену-то я во весь дух крушил! Хоть и одной рукой.
А кровь у меня из предплечья течет, между прочим! И прямо на это гадский камешек и попадает…
Камень, казалось, задышал. Поверхность его подернулась дымкой, и на ней проявился отпечаток чьей-то руки. В смысле – пятно такой формы. И какая же там рука? Левая, ладно…
Рука моя внезапно проваливается вглубь камня. Примерно по запястье. Во как?!
Камень словно дышит! Я чувствую, как он обволакивает кисть – назад уже не пустит.
Ну что?!
Тряхнём стариной?
Где же он там – старина этот?
– Пусть все, вошедшие в замок и стоящие сейчас рядом с его стенами, чтобы войти внутрь – навеки станут пленниками этих камней!
Толчок!
Сильный, аж заходила ходуном вся башня.
Жуткий крик стеганул меня по ушам!
Это кричал не один человек.
Кладу руку на рукоять клинка, и перед моим взором встают замковые стены. Громадные трещины разрывают их на части и туда, в глубину этих провалов, сейчас падают люди. Ходит ходуном под ногами площадь, покрытая язвами и ямами. В них сейчас соскальзывают лошади и их всадники. С грохотом обрушиваются высокие башни, калеча своими обломками испуганных адептов.
Что-то мягко толкает меня в руку. Отпускаю клинок и вижу, как поверхность «каменного сердца» мутнеет… и застывает, обхватив мою руку каменными оковами.
Рабом, говоришь, станет?
А вот те хрен!
Выхватив из ножен Рунный клинок, поднимаю его над головой.
Держи!
И тусклый металл клинка проходит сквозь камень, как сквозь масло!
Старая башня, одиноко возвышавшаяся над облаками пыли, внезапно дрогнула. Казалось, на какой-то миг, замерли в воздухе падающие камни, зависли облака пыли. И даже грохот разрушающихся стен неожиданно затих.
Башня подернулась веточками молний, которые опутали её сплошной мелкоячеистой сеткой.
И совершенно бесшумно заскользила вниз, совершенно исчезнув за густыми пылевыми облаками…
Последним скрылся из глаз флаг с кошачьей мордой.
Молодая монашка быстро бежала по коридору монастыря. Увидев её, все встречные отходили в сторону, давая ей проход. Добежав до двери настоятельницы, она стукнув по створке кулаком, распахнула её.
– Мать Олла!
– Что тебе, дочь моя? – подняла на неё взгляд пожилая монахиня.
Читать дальше