Лысак Васильевич: Поднять перископ! (ч.4)

Открыв рубочный люк, Михаил выбрался на мостик и с удовольствием вдохнул свежий морской воздух. Хоть «Косатка» сейчас и недолго пробыла под водой, но все равно, каждое всплытие и первый выход на мостик давали необъяснимое чувство эйфории. Следом выбрался вахтенный офицер — прапорщик Емельянов и двое сигнальщиков. Сигнальщики сразу стали осматривать каждый свой сектор горизонта, а Михаил долго смотрел в направлении, куда ушли японские миноносцы.

— Вот так, Петр Ефимович. Еще один щелчок по носу адмиралу Камимуре. Сейчас растягиваем антенну и попробуем установить связь.

— А если миноносцы вернутся, Михаил Рудольфович?

— А что им тут делать? Людей они подобрали, кто уцелел. И хорошо знают, что ничего сделать нам, когда мы под водой, не могут. Даже если и надумают вернуться, то мы всегда успеем убрать антенну и погрузиться.

Следующие несколько минут трое матросов устанавливали антенну под руководством радиотелеграфиста, и вот он скрылся в радиорубке. Михаил терпеливо ждал на мостике, оглядывая горизонт. Погода была тихая, волнение отсутствовало практически полностью. Легкий ветерок тянул со стороны корейского берега, видневшегося на горизонте, и небо очистилось от туч. Начинался новый весенний день. Какие новости принесет он «Косатке»? Все надеялись, что будет получена какая-то информация от Макарова. «Косатка» следовала на юг вдоль берега самым малым ходом на одной машине и пока никуда не торопилась. Возможно, она срочно понадобится командующему, и тогда придется идти полным ходом на север, вдогонку за японским флотом. Михаил, как и все остальные, не сомневался, что флоты двух противников встретились. Либо этой ночью, либо рано утром. Камимура шел как раз в направлении Чемульпо, где должны были находиться русские корабли. Как там все получилось? Удалось ли заблокировать Чемульпо? И была ли уже встреча с главными силами Камимуры? Слишком много вопросов и ни одного ответа. Между тем, из люка высунулась голова Кроуна.

— Разрешите нам всем составом, Михаил Рудольфович?

— Прошу, прошу, Николай Александрович. Поднимайтесь.

Кроун, Колчак и оба корреспондента поднялись на мостик, с удовольствием вдыхая свежий воздух. Первая подводная атака дала всем массу впечатлений. Корреспондентов интересовали подробности, ведь они не видели в перископ самого момента, предшествующего пуску торпеды, поэтому пристали с расспросами. Пришлось популярно объяснять, но Михаил специально немного исказил информацию. Немирович-Данченко свой, а вот мистеру Лондону знать все подробности совершенно необязательно. Перемешивая русскую речь с английской, Михаил с улыбкой предупредил на русском, чтобы не воспринимали сейчас его слова буквально. То, что не предназначено для ушей мистера Лондона, он им потом подробно объяснит. А пока пусть слушает «морские рассказы».

За «морскими рассказами» прошло около часа, и Михаил стал уже беспокоиться. Наконец, из люка показался унтер-офицер Мошкин.

— Ваше высокоблагородие, нет связи с эскадрой. Всех по очереди вызывал, но никто не отвечает.

— А вообще в эфире что-нибудь слышно?

— Есть работа чужих аппаратов, видимо — японцы. Передают каким-то шифром. Наших не слышно.

— Жаль… Хорошо, братец, слушай дальше. Антенну пока убирать не будем. Появятся японцы, тогда уберем. Вот и все, господа, здесь нам больше делать нечего. Поэтому, сменим район охоты. Сейчас мы тут никого не поймаем.

— И куда же теперь, Михаил Рудольфович?

— В Корейский пролив. Наши крейсера оттуда ушли, поэтому сейчас там очень много непуганой дичи. Вот мы и должны эту несуразность устранить…

«Косатка» увеличила ход, взяв курс в сторону Корейского пролива. Горизонт был пустынен. Японские главные силы остались где-то позади. Но без связи со своей эскадрой придется блуждать по морю наугад без всякой гарантии обнаружить корабли противника. А если даже и удастся обнаружить, то не факт, что удастся их атаковать. Поэтому, остается заняться тем, чем, в общем-то, и занимались подводные лодки. И в чем они показали себя с наилучшей стороны. А именно — охота на вражеских коммуникациях. А там доступной и ценной дичи очень много…

Кэптен Харрис вошел в кабинет Первого Лорда Адмиралтейства с бланком телеграммы. И сэр Уильям Уолдгрейв понял по выражению лица своего помощника, что дело дрянь. Но вида не подал, поинтересовавшись для приличия.

— Какие-то новости, мистер Харрис?