Константин Калбанов - Росич ч 1(Концерн)

— Варлам, мне неоправданный риск ни к чему. В мои планы вовсе не входит бегать с тачкой по Сахалину. С палеными вещами я связываться не стану. Только наличные.

— Так там и наличности немало. Банков у нас вишь, нету, вот он все денежки у себя дома и хранит. Как нас его кавказцы пощипали, так он и вовсе уверился в неприступности своего дома. Да и то сказать, после того случая никто и не хочет с ним связываться.

— Сколько их?

— Пятеро, но бойцы отменные, что нож, что пистолет, что карабин, да и без оружия будь здоров. Губов только бровью поведет и все, был человек и нет человека.

— А что же жандармерия?

— Легавым-то, что. Губов мзду подкинет и те тихонько дело в архив, чай не честной люд режут душегубы, а нашего брата, так легавым и работы меньше. Губов этих басурман с Сахалина вытащил, а там сказывают им здорово досталось от "людей", так они и свой интерес имеют когда с нашим братом разбор ведут. Даже дурные на голову хунхузы не связываются с Губовым.

— А с чего ты взял, что в доме и наличка имеется?

— Дак говорю же, ювелир один и первых, все иностранцы только с ним дела имеют. А как цацки без наличности прикупить?

Антон, задумался. Крепко задумался. Пойти на такой шаг ему было нелегко, но он наступил себе на горло и решился. Вот только по всему выходило, что самому ему это дело никак не потянуть, а захочет ли Гаврилов в это влезать, это большой вопрос. При всем при том, что Песчанин был хорошим рукопашником, свои силы он рассчитывал трезво. Нет, без Семена с его диверсионными навыками, это дело никак не потянуть. Просить Варлама о другой наводке? Не так уж и велик Владивосток, но что-то найти побезопасней возможность все же существует, купцов, причем и иностранных здесь хватало.

Да о чем это он. Неужели он и впрямь решил, что сможет сделать что-либо подобное. Нет, все же перешагнуть через себя у него пожалуй не выйдет, как он ни хорохорился, направляясь сюда, но похоже все в пустую. Похоже пока придется отказаться от всех задумок. Деньги пока есть, выйти в свет еще несколько раз, срубить еще рублей двести. Этого с лихвой хватит на снаряжение, а там двигать на Колыму, два года и они вернутся с солидной суммой, с которой можно будет начинать, правда теряется минимум год, но как говорится: за неимением гербовой пишут на простой.

Варлам правильно расценил молчание собеседника, во многом угадав, что творится у него на душе. Жизнь у него складывалась не под безоблачным небом, так что повидать ему пришлось немало, а потому разбираться в людях он умел. Вот не вязался у него образ Песчанина с бандитской средой и все тут. Но если уж есть возможность заработать, то от чего же отказываться, тем более, что это ему не будет стоить ничего, он просто выдаст информацию и за это получит наличные. Но вот только тот, что готов таскать для него горячие угли из костра, вот-вот даст задний ход, а тогда никакого прибытку.

— Есть еще одно дельце, — задумчиво протянул Варлам.

— Спасибо, но сдается у тебя все наколки такие, что впору самому ложиться в гроб, — усмехнулся Антон.

— Бросьте, — перешел вор на вы, — я ить вижу, что не этих детей гор вы испугались. Шли сюда замараться по самую маковку, а как пришли, так и поняли, что не ваше. Скажете я не прав?

— А ты неглуп, Варлам.

— Дураки много не живут. Так вот. Есть здесь один купец… Да вы погодите, выслушайте. Женился он недавно, да с женой молодой красавицей и приехал сюда. Купец уважаемый и богатый. Днями его жену хунхузы выкрали. В полицию он не пошел, потому как сам разобраться хочет. Хунхузы ему предложили выкупить женушку. Просят ни много ни мало – сорок тыщ, если на наши.

— И что?

— А то, что купец сейчас денежки собирает.

— Его понять можно. Полиция нападет на след или нет, опять же сумеет освободить или нет – неизвестно, может прибьют девку при задержании, вот и готовит выкуп.

— Девку-то он любит, но только не выкуп он собирает. Он тут к "людям" обратился. Готов заплатить все сорок тыщ, но чтобы всех тех хунхузов на встречу с их Буддой отправили.

— А если жена погибнет?

— Если жену живой не вернуть, то он готов выплатить только половину, но и то, деньжищи-то какие.

— Не понимаю.

— А чего тут непонятного. Он ведь купец. Тáк он всем покажет, что трогать его – себе дороже. О будущем купец думает.

— Так, а мне-то ты об этом зачем говоришь, если все гопники уже на след стали?

— Не все, но одна ватага, сейчас носом землю роет, а толку-то, поди найди тех хунхузов, тайга большая.