Константин Калбанов - Мы наш, мы новый...

Пролив миновали удачно и когда взошло солнце были уже в открытом море, вне видимости берегов. Антон едва сумел перебороть себя, чтобы не вернуться к первоначальному плану. А планировал он, оставив матку в открытом море, заправить цистерны под завязку и рвануть на "Росиче" наводить порядок в Корейском проливе, худо-бедно, но несколько транспортов он вполне реально мог отправить на дно, а то и какой боевой корабль. Понятно, что сейчас так не принято, сначала будьте любезны, остановите судно, досмотрите, снимите экипаж и только потом пускайте его на дно, причем не имеет значения, нейтрал это с контрабандой или военный транспорт противной стороны, вот не трогай не комбатантов и все тут. Если по тебе с палубы транспорта хоть из револьвера стрельнули, тогда – да, тогда топи без зазрения совести, а до того, ни-ни. Идиотизм.

Когда проходили на траверзе Чемульпо, снова ручки зачесались. Ну почему, собственно говоря, нельзя? Ведь противник. Сейчас в этом порту идет весьма активный каботаж, корабли ходят пачками, доставляя различные грузы от продовольствия, до огневого снаряжения, а также живую силу, как же – без пополнения никак. Ну, хоть парочку транспортов, удачно сложится – можно на пару тысяч уменьшить армию микадо. Отчего-то о том, что там вполне себе живые люди Песчанину не думалось. Просто голые цифры и все, ни лиц ни осознания того, что вот сейчас он с легкостью рассуждает о том, чтобы уменьшить на пару-тройку тысяч армию Японии, а ведь это крестьяне, рабочие, интеллигенция, у все у них семьи, дети, старики, которые ждут возвращения своих сыновей. Но нет, просто голые цифры. Может от того, что он старался не думать о них как о людях? Да нет. Все иначе. Он до сих пор не воспринимал все это настолько серьезно. Что было до этого момента? Остановили шхуну, сняли экипаж, расстреляли пустое судно. Все. Конечно, ему приходилось убивать, но это несколько другое, масштабы не те.

— Что так задумались? — обратился к пригорюнившемуся командиру Кузнецов.

— Это вы, Виктор Михайлович, — обернувшись узнал Антон старпома, который в настоящий момент должен был отдыхать, вахту стоял сам Песчанин, — да вот, думаю. Рвануть бы сейчас в Чемульпо, там наверняка сейчас не протолкнуться от транспортов, наделали бы шороху.

— А оно того стоит?

— О чем вы?

— Ну наделаем мы шороху, всполошим япошек раньше времени и чего добьемся? Не-эт, Макаров прав, если есть вариант ввести сразу отряд, отряд и надо вводить, чтобы как гром среди ясного неба.

— Вы думаете я этого не понимаю?

— Уверен, что понимаете. Вот только маетесь, так как долго готовились к этому, а когда казалось вот уже на месте и противника можете достать, и деться ему некуда, и корабль хочется пустить как гончую, потому как палуба жжет ноги, а опять нужно ждать.

— Один в один.

— Знаю. Самого трясет так, что моченьки никакой. Тем паче, меня ведь в Артуре и снять вполне себе могут.

— Это еще с чего?

— Так пенсионер.

— Вы думаете там настолько все хорошо с офицерским составом, что вот так легко отмахнутся от офицера, пусть и пенсионера, который имеет опыт вождения данного корабля. Не смешите. Как бы вам не пришлось еще и вступить в командование каким из "росичей", я бы именно так и сделал.

— Вашими бы устами, да мед пить.

— Так хочется в бой?

— Я пришел на флот, когда война с турками уже закончилась, всю жизнь только и делал, что готовился к войне, серьезно так готовился, без дураков. Поначалу это была просто юношеская восторженность, потом повзрослел, но от того, что ума поприбавилось пыла ничуть не утратил и продолжал совершенствоваться, знакомиться со всем новейшим, до чего вообще мог дотянуться, по боевой подготовке неизменно в первых был. Я всю свою сознательную жизнь готовился постоять за Родину, а как пришел момент оказался не у дел.

— А как так случилось, что будучи на хорошем счету вы не смогли сделать карьеру?

— Ну, не всем ведь быть адмиралами, — но увидев, что Песчанина ответ не удовлетворил, махнул рукой и закончил, — пустое, Антон Сергеевич.

— Ну, нет, так нет, — Антон поднял трубку, — Машинное, стоп машина. В дальнейших командах необходимости не было. Акустик на вахте, а стало быть, как только машина остановится сразу же примется обшаривать окружающее пространство. Не сказать, что ночь была из самых темных, но все же безлунная, так что работа для гидрофонов имелась.

Машина замерла и ставший уже привычным гул работающих механизмов прекратился. Едва это произошло, Василий тут же нахлобучил головные телефоны и устроившись поудобнее начал вращать маховики настройки гидрофона. Дело привычное, чего уж там. Оно конечно, в Охотском-то море не так часто приходилось практиковаться, но как только вышли в Японское, а уж тем паче приблизились к проливу, то работы было столько что только и успевай поворачиваться.