Олег Таругин - Операция «Танк времени». Из компьютерной игры — на Великую Отечественную

Поколебавшись секунду, он аккуратно отложил флягу в сторону. Раны обрабатывать? Так это сначала нужно штанины ножом разрезать, а где он, тот нож? Выбираться нужно, вот что главное. И ребят проверить.

Постанывая от боли, Кирилл сполз с боеукладки, опустившись на колени. Развернулся. Николай, их заряжающий, мешком лежал под самой перегородкой МТО. Остекленевшие глаза, в которых более не ощущалось ни капли жизни, равнодушно глядели на видимый сквозь проем люка кусок иссиня-голубого неба. «Глаза нужно закрыть, положено так вроде», — отрешенно подумал парень. И, сглотнув вязкую слюну, попытался проделать это, словно в каком-то виденном фильме, однако ничего не вышло. Веки Николая лишь слегка опустились, дрогнули — и Кирилл испуганно отдернул руку. Может, он еще жив?! Торопливо сдернув с головы товарища шлемофон, парень медленно убрал руки. Ранка на виске оказалась совсем небольшой, от нее тянулась к уху тоненькая струйка темной, почти черной крови.

Не оглядываясь, он пополз вперед, увидев, наконец, куда им попали. Болванка вошла в борт на уровне сиденья радиста — сквозь совсем небольшое отверстие, сантиметров пять в диаметре, проникал сизовато-дымный, пыльный луч света. На то, что осталось от Миши, смотреть не хотелось. Петро сидел, согнувшись в три погибели, навалившись грудью на рычаги. Поколебавшись мгновение, Кирилл протянул руку и несильно дернул его за плечо. Механик грузно завалился вправо, в узкое пространство между двумя сиденьями. Голова нелепо запрокинулась, открыв взгляду залитое кровью, неузнаваемое лицо, похожее на уродливую маску. Окончательно мертвое лицо.

Кирилл сморгнул, до боли зажмурившись. Что ж, понятно… Сидящие впереди получили основную порцию осколков, образовавшихся при пробитии, а радиста и вовсе зацепило самой болванкой. Броня на «тридцатьчетверках» — когда-то он об этом читал — ломкая, а не вязкая, как у английских «Матильд», дает уйму сколов, даже при неполном пробитии. А до подбоя в этом времени пока не додумались. Дальше болванка прошла — едва ли не против воли он оглянулся — по диагонали и вышла вон там, в аккурат пониже его сиденья, напичкав ноги второй порцией осколков. А заряжающий? Видимо, судьба. Он мог бы уцелеть, но крошечный кусочек металла, пересекшийся в некой точке пространства с его виском, решил иначе…

Все, пора уходить. Здесь, в этом царстве смерти, его больше ничто не держит. Снаружи, впрочем, тоже. Выпитый алкоголь приятно туманил разум, и Кирилла неожиданно пробило. Кто, кто, б… он для этого времени? Игрок? Игрок, еб вашу мать?! И во что ж он тут играет? В офигенно навороченный реалити-шутер с реальными же персонажами?! А если они и не персонажи вовсе, а самые настоящие люди?! Если… если не все так просто? Комбат, его экипаж, даже вон те фрицы на позиции — вдруг все они не просто компьютерные симуляции, набор тэгов или горсть пикселей, а? Вдруг они живые… были? Тогда что же все это, что?! Что ж за хрень такая этот «Танковый клуб»? Или он ошибается и все вокруг — просто обман сознания, иллюзия, морок, в который верит его мозг? Но откуда он, не воевавший парень первой четверти двадцать первого века, может знать такие подробности, откуда?!

Стопор драп-люка подался на удивление легко — и Кирилл, на миг позабыв про боль в ногах, инстинктивно отшатнулся. Затем вгляделся в увиденное — и согнулся в пароксизме неудержимой рвоты. Пустой желудок судорожно сокращался, исторгая наружу лишь вспененную темную желчь.

Вот об этом он и размышлял всего минуту назад: подобное тоже предусмотрено хитрой программой?

Немного успокоившись, парень сползал в боевое отделение, прихватив автомат и пустую противогазную сумку, куда запихнул два запасных диска и пять лимонок. Подумав, забрал и флягу, уложив ее дыркой кверху — ребятам уже без разницы, а ему? Да тоже, наверное… С опаской подполз к люку, судорожно вздохнул и полез наружу. Стараясь, конечно, максимально прижиматься к правой гусенице. Поскольку под левой лежал… лежало то, что еще недавно было человеком, одним из обслуживавших немецкую пушку артиллеристов. Видимо, уже словив болванку, движущийся по инерции танк переехал его наискосок, от паха к груди. И сейчас Кирилл наблюдал результат. Очень такой неприглядный результат. Лопнувшее по швам окровавленное фельдграу, и кишечник, нашедший новый выход… наружу. Помятая каска откатилась в сторону, позволяя в полной мере насладиться картиной.

Прикрыв глаза, Кирилл выполз из-под танка и огляделся. Тишина, лишь откуда-то издалека доносятся приглушенные расстоянием звуки боя. Странно… Метрах в десяти — раздавленная их танком пушка, та самая PaK-40, с трудом угадываемая в сюрреалистических переплетениях измочаленного траками металла. Раздавленные снарядные ящики, сплющенные гильзы, перевитые маскировочной сетью ветви. Вдавленные в глину трупы орудийного расчета, вид которых больше не вызывал рвотных позывов.