Виктор Гвор: Учитель [СИ]

— Ты можешь их всех убить.

— Не могу. Нельзя убивать людей. Они разумные.

— Они плохие. Они…

— Они разумные. И за ними придут другие. Надо уйти от них, а потом подумать, что делать. Куда вас везли гвардейцы?

— К маминому папе. Он король в Арвинте. Герцог не сможет взять Арвинт. Дед ему не даст.

— Вот и пойдем к вашему деду. Сколько туда идти?

— Я не знаю. Няня говорила — два дня.

Сажаю мальчика на сундук. Иду по дороге навстречу преследователям метров двести, потом в месте, где не остается следов, сворачиваю в лес и бегу на восток. К Арвинту.

На бегу пытаюсь привести мысли в порядок и проанализировать ситуацию. Отбросить эмоции не удается, любое воспоминание моих «информаторов» заканчивается убийством. Но по крайней мере, удается их немного обуздать. Информаторы они тоже хреновые. Солдаты — они солдаты и есть. Сколько на планете континентов — не ясно. Моря, вроде, есть, но они их не видели. Та часть континента, что известна солдатам, сплошь сухопутная. Разделена на два десятка крохотных королевств, герцогств и графств. Еще шесть вольных городов. Огромные лесные массивы, свободной земли хоть отбавляй. Тем не менее, все эти микрогосударства постоянно грызутся друг с другом. Полгода назад герцогу Бертайма пришло в голову создать империю. Точнее, полгода назад он начал войну. А пришло, видимо, сильно раньше, война была неплохо подготовлена. И протекает весьма успешно: четыре государства и два вольных города за полгода — совсем не мало. И останавливаться он явно не собирается. Что такое карта эти горе-вояки не знали, направление следующего удара герцога — тем более. Не будет ли следующей жертвой Арвинт — вопрос открытый. Весьма вероятно. Куда я несу детей, не из огня ли в полымя?

На ходу расспрашиваю Шебура. В свои шесть лет он вполне разумен и информирован. Намного лучше своих несостоявшихся убийц. Анализировать пока умеет плохо. Но это могу и я. В Арвинте королем его дед, отец матери. Интересно, у этой расы отслеживаются родственные связи на несколько поколений, причем не только по женской линии. Но с физиологией потом, будет время разобраться. Королевство у деда совсем маленькое, куда меньше, чем было у отца. Мальчик уверен, что дед побьет герцога. Думаю, скорее всего, будет наоборот. Еще неприятный момент — у Шебура теперь есть права на дедов трон. Причем, если я правильно понял, в очереди наследования он совсем не последний. А отношение к потенциальным конкурентам в этом деле совсем не родственное. Не исключено, что ему там и бертаймцев не понадобится. Все-таки, страсть этой расы решать любые вопросы убийством совершенно необъяснима.

А разобраться в этом надо бы. Что я знаю про эту расу? Относительно нас слабая. Относительно других видов этой планеты? Пожалуй, тоже, только за счет разума и держатся. Держались. Сейчас основных хищников почти перебили. Живут лет по пятьдесят или немного меньше. Если раньше не убьют. Очень мало! Выживают за счет размножения, плодовиты страшно. Женщина может иметь до двенадцати детей! Причем, от одного мужчины. Нашла одного партнера — и рожай хоть всю жизнь. Вынашивают всего девять месяцев. При этом какую-то реальную ценность, как член общества, ребенок получает годам к четырнадцати, а полную к двадцати, не раньше. То есть, как у нас. При том, что у нас надо еще суметь забеременеть (второй раз от одного партнера не получится) и почти три года вынашивать каждого ребенка. У них самое сложное — вырастить, у нас — родить.

Что еще знаю? Женщины намного слабее мужчин. Как следствие, доминирование последних. Вкупе с возможностью рожать от единственного партнера это приводит к созданию института «семьи». Крайне интересное образование. Один мужчина, одна женщина и их дети. И могут прилагаться старики-иждивенцы. Если доживут.

Как всё это накладывается на психологию? Естественных врагов извели, при таком размножении неминуемо перенаселение. Перенаселение подразумевает внутривидовую конкуренцию. Вот оно: смерть отдельного индивида для большинства выживших не зло, а благо. Тем паче, короткая жизнь способствует снижению своей ценности. Но слишком большая внутривидовая конкуренция в пределах одной формации — не подарок, так можно всю формацию вырезать. А чтобы сбросить напряжение — нужны дополнительные ресурсы. Брать их особо негде, только у соседей. Заодно в войне и своя численность уменьшится. То есть, война — предохранительный клапан от излишнего перенаселения. А если слишком многих убьют — тоже не страшно, еще нарожают. Правда, детская смертность у такой слабой расы должна быть невероятная, но детская жизнь стоит еще меньше взрослой, а скорость размножения всё перекроет. Зато детская смертность приучает к мысли о естественности ранней смерти. В итоге жизнь совсем не ценится.