Александр Радин - Летописец отчуждения

- Ну и что ты пялишься, кончи его и вся недолга, - проворчал Вик.

- Нельзя, а вдруг услышат. Да и далековато.

- Смотри, Бешеный, а то он нам все планы порушит.

- А что ты сразу на меня-то все валишь! - вскипел Бешеный, - Пойди сам и пристрели. Может нормальный мужик, за хабаром лезет.

- Нормальные мужики вокруг псевдопсов на брюхе не ползают, - отрезал Вик, усаживаясь на цветастое кресло.

- Да заткнетесь вы или нет, - прошипел Пирог из соседней комнаты.

Он тоже внимательно наблюдал за происходящим на их глазах цирком.

Тем временем окруженная со всех сторон жертва совершила два обманных прыжка и неожиданно лопнула, угодив в «мясорубку». Собаки раздосадовано заскулили, но уходить не спешили - почуяли соседа. Человек нагло встал. Псевдопсы, глухо рыча, отбежали в сторону. Незнакомец установил треногу, прикрутил к ней какой-то предмет и направился прямо к аномалии. Псы просто обалдели от такого хамства. Отползли дальше, внимательно за ним наблюдая. Они готовы были сорваться в любой момент. Не хватало только решимости. Пока.

Человек спокойно остановился у самого края «мясорубки», достал что-то из кармана и помахал перед мордами мутантов.

- Кутя-кутя-кутя… - донес со стоны поля едва уловимый ветерок.

- Ты смотри что творит! - открыл рот Бешеный.

Даже пофигист Вик достал миниатюрный бинокль.

- Глянь. У него на спине что-то намалевано, - Пирог сплюнул и приложился к фляге, - Может «Долг»?

Спустя несколько секунд, одна из тварей осторожно, будто бы нехотя, начала приближаться. Она подкралась практически вплотную, оскалив пасть и задрав обрубок хвоста, когда незнакомец резко бросил приманку в аномалию. Собака инстинктивно прыгнула следом, оросив все вокруг своими внутренностями. Стая сорвалась. Человек вскинул дробовик, пальнул по ближайшей твари и псы прыснули в стороны. Их было больше десятка, но они так и не решились связываться с этим психом.

- Не перевелись еще в Зоне дураки, - вздохнул Вик, щелкая предохранителем.

Здесь все было серо и угрюмо. Тяжелый воздух Зоны, пропитанный кровью и еще раз кровью. Он давил, путая мысли, постоянно пугая и злорадствуя.

За шоссе Смертин наткнулся на четыре трупа. От двух остались только кости и клочья одежды, один был наполовину обглодан неизвестной тварью, последний - совсем свежий. Только птицы успели выклевать глаза. Он так и сидел, привалившись спиной к булыжнику и страшно уставившись на горизонт пустыми глазницами. Остановился отдохнуть и решил умереть, сжимая в руках «Калашников».

Ни хрена здесь не игрушки. Дагонов, конечно, красавец. Ты, говорит, езжай, Лех, поснимай. Недолго ведь. Чего там, пятнадцать километров до объекта, пятнадцать обратно. Вояк прикупи, они тебя и проводят. Ну, да. Знал бы он, что один вшивый сержант запросил пятьдесят кусков евро. Просто за открытый шлакбаум или чего у них там… А лейтенант так в цвет и говорит, нам, мол, нужны рекомендации вышестоящего начальства. В наглую, даже бровью не дернув. Стоит, лыбясь, и пальцами противно пощелкивает. Форестер ни черта не понимает, что твориться в русских спецбригадах. Но это уже отдельная тема, отдельный репортаж…

А ведь он еще ничего толком и не увидел. Тление. Пропитанная трупным ядом Зона. Казалось, он проник в почву, в тонкие прожилки стеблей травы, в воду и незримо фонил, сжигая малейшую надежду на появление новой жизни. Нормальной. Не такой извращенной, что захватила этот клочок земли.

Все еще впереди. Это точно. Может и не зря вояки тянут проволоку, закрывая Зону от людей? Местные кричали, что это ад. Особенно деревенские бабы. До хрена, поди, мужиков не досчитались, если не врут про артефакты.

В душе с каждым шагом нарастало ощущение тоскливой безысходности. Кто сказал, что Зона - ад на Земле? Она всего лишь отражает реальный мир. Только без иллюзий. Честно. Без всякого там притворства, холеных репортажей по «ящику», надменных улыбок и приветствий пышущих злобой умных тварей, способных в любой момент загнать нож в спину, без наигранной доброты и сострадания. Убрали удобный колпак, который по кирпичикам складывали люди, чтобы прикрыть нутро своей истинной сущности. И появилась Зона. Не сама. Ее создали все те же люди. Зажравшиеся, потерявшие страх, хозяева мира, возомнившие, что сядут ему на шею и безнаказанно будут погонять.

Уж Смертин-то знал. Он вдоволь насмотрелся на быт и нравы «homo sapiens», занавешенные государством, обществом, кучкой уникумов, свято верящих в мораль и нравственность. Не себя, а других. Мир - это такая игра, где все знают, что он насквозь прогнил, но никто об этом не говорит.