Андрей Саргаев: Е.И.В. Красная Гвардия (СИ)

— В этакой тесноте?

— Ветер встречный будет, — пояснил Давыдов.

— И что?

— Дым из трубы прямо на баржу пойдёт.

Он оказался прав. Мало того, злопамятные кочегары наверняка подбросили в топку… хм, лучше не знать, чего они там подбросили.

Пароход бежал на удивление резво, и менее чем через час Александр Фёдорович смог увидеть собственный дом. Вон, стоит, блестит окошками второго этажа и весело подмигивает — загулял, мол, хозяин? Сжало сердце и в груди неизвестно почему отдалось болью, памятью о прошлогоднем покушении. А ведь так и не нашли стрелявшего. Следы злоумышленников, поначалу уводившие к Керженцу, поворачивали и, в конце концов, пропадали вблизи Нижнего. Не в буквальном смысле следы, но нашлись люди видевшие и слышавшие кое-что, да вот толку…

А канонерке на переживания и воспоминания плевать — идёт себе, да пугает гудками противно орущих чаек. Беляков проследил без всякой цели за удирающими к заволжскому берегу птицами, и зацепился взглядом за грандиозную стройку.

— Здесь что такое?

Давыдов пожал плечами:

— Вроде как братья Нобели стекольный завод ставят.

— Немцы что ли?

— Шведы.

— Они откуда?

— Не знаю, скорее всего, оплатили кандидатскую пошлину.

— Это как?

Оказалось очень просто — теперь любой иностранец мог претендовать на российское подданство только после определённого срока пребывания в кандидатах. Затем следовало принятие православия и экзамен по русскому языку, разумеется, платные. Кандидатский стаж напрямую зависел от полезности будущей деятельности — для промышленников не более года, купцам же от пяти до десяти лет.

— Но зачем им? Неужели в родной стране так плохо?

— Не в этом дело, Александр Фёдорович, — вместо Давыдова ответил капитан Ермолов.

— В чём же?

— В том, чего мы везём на барже.

— Но откуда они могли знать?

— Именно про это? Никто и не знал. Нюхом чуют… собаки.

Беляков промолчал. А о чём говорить-то? Государь строг, но справедлив, вот он и определит, кому откусить от золотого пирога, а кто простым хреном перебьётся.

Вот и Нижний показался — блестят маковки церквей, зелёный шатёр Михаила Архангела в небо стремится, сбегают с откоса к воде ступенчатые стены. В одном месте, правда, вместо стены огромная дыра, которую каждый назначаемый губернатор клятвенно обещает заделать. Но то ли всё недосуг, то ли денег не хватает, а то вовсе боятся новых оползней, только давно уже нижегородский кремль смотрит на Волгу щербатой ухмылкой завзятого буяна и выпивохи.

В аккурат напротив пролома и причалили. Набежавшую подивиться на пароход толпу тут же оттеснили высыпавшие на пристань егеря капитана Ермолова, а немного погодя появилась подмога — неизвестного рода войск солдаты в синих мундирах с малиновыми прямоугольниками на воротниках.

— А это кто такие, Денис Васильевич? — поинтересовался Беляков.

— Эти? — Давыдов оторвался от заполнения вахтенного журнала и бросил взгляд на берег. — Из министерства Государственной Безопасности.

— Давно ли появилось?

— Ещё в ноябре указ вышел. Его сиятельство граф Бенкендорф и возглавил. А вы разве не знали?

— Да откуда?

— Ах да, простите, совсем позабыл. Вас встречают, кстати.

Действительно, сквозь раздавшуюся в стороны толпу к «Гусару» быстро шёл офицер. Или не офицер? С этими новыми мундирами сам чёрт ногу сломит! Вот он (не чёрт, разумеется) вступил на сходни.

— Прапорщик, вы ли это? Какими судьбами, Сергей Викторович?

— Старший лейтенант! — Акимов рассмеялся и крепко пожал протянутую руку. — Вот и опять увиделись, Александр Фёдорович.

Обернулся к Ермолову, щелкнул каблуками:

— Здравия желаю, господин подполковник.

— Капитан, — поправил Алексей Петрович.

— Как? — грозный взгляд на Давыдова. — Разве Денис Васильевич не сообщил о прошедшей переаттестации?

— Да я же… — попытался оправдаться лейтенант.

— Понятно. Впрочем, и сам могу рассказать за обедом. Не возражаете, господа?

— А это? — Ермолов сделал неопределённый жест, изображающий беспокойство за груз на барже.

— Куда оно денется? — пожал плечами Акимов. — Это же не новый чин, который при отсутствии должного обмытия может обидеться и перестать расти. Или вообще усохнет. Так что не переживайте, сейчас прибудет губернатор с докладом, вот ему и сдадите под расписку. А мои люди перевезут и обеспечат безопасность.

— Чью?

— И вашу в том числе.

Коляску ощутимо потряхивало на выбоинах, и Александр Фёдорович недовольно морщился — после удобств и спокойствия водного путешествия, ехать по разбитой дороге не самое приятное занятие. И это почти в центре города, чёрт бы его побрал! Надо будет попросить Кулибина изобрести чего-нибудь для гладкого покрытия улиц, а то при езде по брусчатке мягкое на первый взгляд сиденье ощутимо бьёт по заднице, и походка потом немного напоминает краковяк. Со стороны незаметно, но самому довольно неприятно.