Сергей Артюхин - На штурм будущего! Спецназ «попаданцев»

Илья Кравченко с наслаждением вдохнул морозный сибирский воздух. После почти суток беспрерывной работы хотелось вот так просто подышать свежим воздухом и ни о чем не думать.

Но это не особо получалось, несмотря на прекрасный вид на высокие ели, образующие почти идеальные аллеи в одном из парков наукограда. После того как товарищ Сталин принял логичное решение по созданию советской «Кремниевой долины» (только не в единственном экземпляре, а сразу в пяти… и это те, о которых Илья знал), руководителю Бюро Особых Технологий стало как-то не до отдыха. Количество требующих постоянного внимания проблем росло как снежный ком. И если в ядерной энергетике львиную их долю брал на себя Берия, то с остальными направлениями научной мысли…

Грустно вздохнув, ученый покачал головой. Нет, помощь была огромная — и от Устинова, и от Кагановича, но в общем и целом напрягаться приходилось так, что мама не горюй. Выпуск транзисторов и прочей электроники, мирные ядерные технологии — воспоминания о том, сколько усилий потребовалось для создания реактора на тории как более безопасного варианта, отозвались дрожью по всему телу.

А ведь это все лишь самые крупные проекты. К примеру, существовала проблема станкостроения — важнейшая и требующая обязательного решения, но не самая приоритетная для высшего руководства. А потому кто будет решать все эти вопросы? Правильно, товарищ Кравченко. Получил Сталинскую премию — будь добр отработать по полной. Ах, даже два раза получил? Три? Ну, тогда уж извини, дружок, работать тебе, как рабу на галерах…

И приходилось раз за разом решать одну проблему за другой, искать решения в технических вопросах, причем зачастую такие решения, которые еще несколько лет назад самому бы показались извращенством в чистом виде.

Вот взять то же станкостроение. Товарищ Сталин посчитал, что промышленности «очэнь нужен замэчательный станок 16К20». Желательно в модификации с ЧПУ, то бишь с числовым программным управлением. Логичный вопрос: «Какое, к черту, ЧПУ, когда нормальных компьютеров пока даже и близко нет?» — натыкался на пожимание плечами и коронное «совэтскому народу очэнь нужно такоэ оборудованиэ, так что вы уж решитэ вопрос». Хорошо еще, что тогда удалось договориться о том, что пока станок будет создаваться как полуавтомат, но с закладкой под дальнейшую модернизацию. Но даже это решение стоило невероятных трудов. Вон только недавно и закончили…

А альтернативная энергетика? Уж очень товарищу Сталину понравилась идея о снижении зависимости страны от ископаемого топлива. Ветряные и солнечные электростанции ему подавай. Вот и мучайся, чтобы они стали рентабельными. А как, если всего этого удалось добиться только к первой четверти двадцать первого века? Слава богу, удалось отговорить и от этого волюнтаризма.

Илья грустно вздохнул. Что-что, а ставить сверхвысокие цели в Стране Советов и вправду умели. Как и требовать их достижения.

Хорошо, что хоть в фундаментальной науке все двигалось по накатанной. Математика, теоретическая физика и иже с ними хотя бы не требовали невероятных производственных потенциалов для того, чтобы развиваться. Несколько учебников способны были дать СССР достаточно, чтобы быть далеко впереди всей планеты. Вон взять хотя бы доказательство гипотезы Пуанкаре или другие подобные задачки. Теперь вся планета знает, что «ученые советского строя — самые ученистые ученые в ученом мире». Нет, советская наука и так была полна талантливейшими людьми — к примеру, Колмогоров и без всяких решений из будущего был гениален, но теперь, после того как Сталин наградил его несколькими доказательствами…

Хотя если даже вспоминать не про теории, а про прикладные исследования, то и здесь похоже, что отрыв достигает уже десятилетий. Сверхпроводимость, лазеры, медицина…

Вспомнив про медицину, Илья порадовался, что хоть с ней у него почти отсутствуют проблемы. А вот некоторым врачам из пришельцев не так повезло.

И ладно бы им пришлось заниматься производством антибиотиков. А то ведь, как только товарищ Сталин узнал про применение бактериофагов как альтернативы, им привалило работы лет на десять-двадцать вперед. Если не больше. Советский Союз изо всех сил строил новую промышленность, стремясь увеличить отрыв от конкурентов. И в области медицины за этой несложной формулировкой скрывалась целая бездна проблем.

Новая фармахимия, трансплантология, операции на сердце. Плюс реабилитация и поддержка генетики, развитие иммунологии, психотропные вещества, важнейшая для «кремлевского старца» профилактика инсультов и реабилитация после них… всего было не перечесть.