Лев Георгий: Идущие на смерть

— Это точно.

С наступлением темноты принялись за ремонт сломавшегося фрезера. Люди Коржакова справились с этим на удивление быстро, да так что у кого-то возникла идея заменить остальные фрезеры на новые, чтобы снизить вероятность повторной поломки. Сказано – сделано.

Под утро "Кроту" заменили все фрезеры на запасные и он начал забуриваться в землю. К счастью для всех китайские разведчики за все время ремонта не появлялись даже на горизонте. Вадим зорко следил за окружающим пространством посредством датчиков ленд-лизовского сервдоспеха.

— Даже как будто шустрее работать стал, — усмехнулся Анатолий.

— Ну а то, — согласился Коржаков. — С новыми зубами грызть гораздо легче.

Субтеррина продолжила движение на юго-восток и через заданное время вышла на поверхность в расчетной точке в глухой пустынной области, где насколько хватало глаз, простиралась бескрайняя песчаная долина.

Ехать поверху естественно решили ночью. На корпусе "Крота" всегда сидело три человека с приборами ночного видения. Один являлся впередсмотрящим и предупреждал водителя о возможных неприятностях, потому как тот ночью много в перископ углядеть не мог. Еще двое следили за обстановкой слева и справа по борту. В основном они конечно смотрели за небесами, не появится ли там по их души самолет.

После черепашьего хода под землей (каким бы быстрым он не казался для такого вида транспорта, да еще в такой твердой среде), но шестьдесят-семьдесят километров в час, что выжимала субтеррина на поверхности, оставляя за собой могучий шлейф из пыли и песка, казался просто неимоверно стремительным полетом.

Хотя после первых двух часов "полета", скорость пришлось снизить до пятидесяти километров в час, чтобы снизить вибрацию. Долина может и ровная с высоты птичьего полета, но кочек и на ней хватало. А то не хватало еще реактор разболтать.

Под утро "Крот" снова зарывался в землю и даже проходил какое-то расстояние, прежде чем снова выйти ночью на поверхность и продолжить свой стремительный бег.

С погодой явно не везло. То есть природа радовала тишиной, а Вадим сейчас наоборот предпочел бы знаменитые казахские бураны, чтобы они снегом заметали те следы что оставались на земле после прохода субтеррины. Куликов ждал, что их вот-вот обнаружат, и когда раздался тревожный голос наблюдателя, только тяжко вздохнул.

— Товарищ капитан, в небе на десять часов одиночная цель, — доложил наблюдатель по левому борту. — Удаление двенадцать, приближается…

— Понял, всем внутрь, — ответил Коржаков и встав с кресла поспешил в десантный отсек, откуда появился с ручным ракетным зенитным комплексом "Игла". — Не останавливайтесь, продолжайте движение.

Анатолий кивнул и даже поддал газу.

Куликов приник к окулярам перископа.

— Нашли-таки… а мы даже еще половины пути не преодолели…

Впрочем, самолет обнаружить ему в перископ не удалось, все-таки не такие они заметные в ночном небе, выхлопа не видно если это не форсаж. А вот старт ракеты отследить очень даже удалось.

В небе буквально через мгновение после старта "иглы" началось светопреставление. Гроздьями посыпались тепловые ловушки и самолет дал на дюзы форсаж уходя в противоракетный маневр и его синее пламя было хорошо видно. Но самолет оказался слишком близко, Коржаков рискнул и подпустил его на минимальное расстояние, и потому уйти в принципе не мог.

"Игла" нагнала самолет и взорвалась, нашпиговывая двигательный отсек шрапнелью. Из дюз вырвалось сначала оранжевое пламя, а потом самолет рванул совсем уж ослепительно ярко.

— Вот это я понимаю салют к новому году, — пробормотал Вадим, хотя то что разведчик подбили настроение конечно не прибавило.

Вслед за первым одиночным разведчиком стоит ждать уже целеустремленных охотников. А вот от них уже вряд ли удастся отделаться так легко.

Так и оказалось. Следующей ночью, когда "Крот", чтобы хоть немного замаскироваться на фоне бескрайней равнины шел по руслу пересохшей речки едва скрывая половину своей высоты, наблюдатели доложи сразу о двух целях.

— Нужно зарываться! — крикнул Анатолий.

— Не успеем, — ответил Коржаков, снова вылезая наверх с ПЗРК "Игла" и последними тремя ракетами к нему.

— А что же делать?! Они же нас уделают в хвост и гриву!

— Не уделают! Только четко исполняйте мои приказы!

Собственно ничего другого не оставалось.

На этот раз капитан стал стрелять с предельно дальней дистанции до цели. Впрочем, это как раз понятно, у пилотов наверняка четкий приказ уничтожить цель от "рук" которой уже погиб один самолет-разведчик.