Константин Калбанов - Вепрь. Феникс

Виктор наблюдал за селом через подзорную трубу, а потому все мог разглядеть в деталях. Качество панорамы так себе, по центру вполне приличное приближение и приемлемая видимость, по краям все расплывается, но зато стоит безумных денег. Волков очень сильно сомневался, стоит ли вываливать огромную сумму за некачественный товар, но его уверяли, будто качество самое что ни на есть высшее. С другой стороны, может так оно и было, поди изготовь в нынешних условиях хорошие линзы.

— Никак зря старались, — в сердцах посетовал находящийся рядом Зван. У него подзорной трубы нет, но тут и невооруженным взглядом видно, что обычной в таких случаях суеты у колодцев нет и в помине.

— Выходит, что зря, — столь же разочарованно крякнул Виктор.

Значит не по нраву вам колодезная вода. Что же, видит Бог он хотел обойтись малым, а раз так, то придется действовать иначе. Вот только нужно бы все доподлинно рассмотреть, что там у них да как, чтобы впотьмах чего не напутать. На тот случай если гульды не попадутся на крючок, он собирался действовать совсем иначе, доставить беспокойства гульдам, пустить им кровь, но без особого риска для себя и своих людей. Сейчас ситуация поменялась в корне. Не мог он позволить гульдам дойти до крепости, случись, голову готов был свою положить, но заставить их повернуть восвояси.

— Что делать-то будем атаман? — Когда они вернулись к остальным, задал интересующий всех вопрос, Зван.

— Вы отправитесь к месту встречи с Гораздом и приведете на определенную мной позицию. С рассветом, когда они начнут готовиться к выступлению, взорвете мост, да обстреляете их из минометов и гранатами. Как с тем покончите, отходите. Найдете удобное место, снова устроите засаду и повторите. Как выйдут все сюрпризы, уйдете в леса и станете досаждать ворогу, по мере сил и возможностей, ну, а коли не схотите, то и винить мне вас не в чем. Зван передашь Горазду, что я велел указать где малая казна, там поболе вашей доли будет, так что обмана с моей стороны нет.

— Ты никак прощаешься с нами, атаман? Что удумал-то? — Внимательно глядя на Виктора спросил Зван, а и то, все выглядело так, словно вожак их свою последнюю волю высказывает.

— Не знаю, сумею ли воротиться. Однажды такое уж проделал, но случится ли то везение вдругорядь, Бог весть. Те повзки, что в центре села, там и продовольствие и боевые припасы, эвон и пушки там же. Хочу прокрасться да подпалить огневой запас, коли полыхнет, то гульдам почитай и не с чем будет воевать. Опять же, командиры их почитай все в домах расположились, может удастся и их приголубить тем взрывом, не всех, но многих.

— А отчего сам-то? — Это Куница не выдержал, а то как же, в отсутствии Соболя он первый разведчик. Задело видать.

— Потому как там гульдами все кишит. Потому как мне есть за что так рисковать. У вас той причины нет.

— Ты нормально-то сказывать можешь? — Вновь не выдержал Зван.

— Дите, то что я вынул из чрева Милы… Моя то дочка. Неждана.

— Ой ли? — Усомнился Куница. — Мила она разбитная бабенка была, да и ты, только раз к ней и хаживал.

— Моя то дочка. Когда на руки взял, сразу в ней Неждану признал. Опять же, бабушка сказывала, а она в том толк знает. Хотел было вывезти ее из крепости в лесной стан, к Беляне, да воевода сиротку под свое крыло взял, сказывает апосля пристроит, а покуда в его дому есть кормилица, они и присмотрят. А и то, кто я ей по закону?

История Виктора и чему он свирепостью своей обязан, были известны всем, а потому и на что он готов ради дочери ни для кого удивительным не было. Да чего там дочь. Было дело, он ради них, людей по сути чужих для него, не колеблясь пошел на плаху. Обошлось, не без того, но кто знал, чем все обернется.

— А ведь сказывал я тебе, атаман. Воевода, тот благоволит тебе, но думки завсегда свои имеет, — Вздохнул Зван. — Что же ты нам раньше не сказал, что там дочка твоя. Выкрали бы. Да и сейчас все еще можно, тем паче, что в крепости гарнизон нынче не тот. А атаман? Все ладно сделаем. А как гульды к Обережной подступят, то и кровь гадам пустим, в сторонке отсиживаться не станем, присягу исполним. Все будет по совести, но только не из подпалки.

— Думал о том. Но ить там еще есть…

— Чего замолчал? Сказывай, — поторопил Зван.

— Не важно. Не могу я иначе. Нужно не допустить гульдов к крепости, а как мы тут набедокурим, то и у воеводы шанс одолеть ворога появится. Людишек мы покосим, припасов лишим, багенетами они много не навоюют.

— Темнишь ты атаман, — покачал головой Куница, — но не хочешь сказывать, то воля твоя. Только в стан к ворогу лезть одному не дело, кто нить должен и спину прикрыть, так что я с тобой. Вот только не дело тебе самому идти, твою рожу и ночью признать недолго.