Алексей Лукьянов: Цунами - 1: Сотрясатели Земли

— Как это — никакого терроризма? — усмехнулся Грузин. — Вы же угоном судна совершите акт устрашения.

— Нет, мы только акт угона совершим.

Назревало недопонимание. Капитаны обиделись за бесконечность и теперь в отместку инкриминировали нам двести пятую статью уголовного кодекса.

— Иными словами, — я даже задохнулся от изящества моей мысли, — мы собираемся совершить деяние, которое станет достоянием бесконечности.

Мысль о том, что их катер может стать достоянием бесконечности, привела капитанов в восторженное неистовство. Мужики внезапно увидели небо в алмазах, услышали музыку сфер, обоняли запах бессмертия.

— Але, гараж, — я грубо прервал их грезы. — Бесконечность не может принять всех желающих, вам придется сойти с борта.

— Ага, — мечтательно согласился Татарин и уточнил: — А вы катером управлять умеете?

Вот об этом я как-то и не подумал.

— Ладно, уговорили, — согласился я. — Но у нас есть заложники.

— Вы точно террористы, — восхитился Грузин. — А если мы не поддадимся?

Какое кокетство...

— Вот как раз вы не заложники, а пособники террористов, — объяснил я капитану. — Заложники у нас наверху, по пирсу гуляют. Так что катер надо вести аккуратно, чтобы их не укачало.

Мы еще обсудили пару вопросов касательно оплаты труда и ударили по рукам.

Ну вот, думала Викса, меня похитило чудовище. Я точно красавица. Но выйти замуж пока не могу. Папа говорит, что до совершеннолетия о замужестве думать бессмысленно — никто не разрешит. Зачем я тогда чудовищу? Может, чтобы съесть? В таком случае должен быть прекрасный принц на белом коне. Хотя, конечно, по океану конь не проскачет. Может, прекрасный принц на речном коне? Речными конями древние греки называли бегемотов. Прекрасный принц на белом гиппопотаме... Есть еще Глеб, который капитан, но он старый, хоть и симпатичный. Нет, он не прекрасный принц. К тому же у него жена есть. А дядя Боря тем более не принц, он дедушка, у него тоже семья.

Викса вздохнула и посмотрела на чудовище. Оно храпело на соседней скамейке, в два горла, и за пленницей, похоже, следить не собиралось. Это Виксе казалось немного обидным, но, с другой стороны, куда ей деваться, когда вокруг вода? Плавать она все равно не умеет. И если уж быть до конца честной, то никто ее не похищал, она сама прилипла.

Викса вздохнула и пошла наверх, подышать.

В рубке стоял дядя Боря, толстый вальяжный мужчина с хвостиком темно-русых, едва начавших седеть волос.

— А, заложница, — поздоровался он. — Чего не спишь?

— Чудовище храпит, — сказала Викса.

Дядя Боря кивнул:

— Я тоже храплю. И жена у меня храпит, и дети, и внуки. И никто не замечает. Тебе тоже храпеть надо.

— Я не умею.

— Учись.

— У кого?

— У чудовища своего.

Странно, что дяде Боре и Глебу чудовище не казалось страшным. То есть Викса чудовища тоже не боялась, но она с ним давно была знакома, а эти дяденьки его впервые увидели совсем недавно, а уже почти дружили. Это называется «стокгольмский синдром», когда преступник и жертва начинают дружить, папа рассказывал, он у Виксы в милиции работает. Ищет ее сейчас, наверное.

— А как ты вообще к Егору в лапы угодила? — спросил дядя Боря.

— Это еще кто к кому угодил, — хмыкнула Викса.

...Мебель, как придурочная, прыгала по квартире, хлопали все двери, звенела, отплясывая на полках, посуда, раскачивалась пьяным матросом люстра, и Викса тоже раскачивалась в кровати, как на лодке.

— Надо встать в дверной проем, — бормотала Викса. — Там стена капитальная, меня не завалит.

Нельзя сказать, что на Урале землетрясения — такое уж частое явление, чтобы ребенок твердо знал, что ему делать во время подземных толчков. Однако Викса, по словам мамы, была редкой разиней. Часто во время урока она отключалась и глазела на стенд гражданской обороны. Она машинально читала текст, смысла которого почти не понимала, и мысленно представляла себе, что же там такое произошло, внутри этих картинок, отчего все взрывалось, рушилось, горело и тонуло? Дяденьки, тетеньки и дети куда-то бежали, где-то прятались, только одни делали это правильно, а другие — нет. Викса часто думала — а что с ними потом стало? Спаслись или нет?

Если бы у Виксы специально спросили, что именно она узнала из прочитанного, она, скорей всего, запуталась бы и ничего толком не ответила. Но в самый неподходящий момент она, ни к селу ни к городу, вдруг сообщала, что при сильном урагане на открытом пространстве нужно найти ямку или дренажную канаву и лечь вниз лицом. Или какая скорость у верхового пожара.