Влад Савин - Днепровский вал

Ну и у меня намечается. Наташа, из научниц, в Ленинградской Корабелке училась в сорок первом, на второй курс должна была осенью пойти. Двадцать лет ей, а в волосах уже седые пряди, ее в январе вывезли по Ладоге, она про блокаду рассказывала, ну никаких голливудских ужасов после этого не надо, а ведь не сдались наши, выстояли! Теперь надеюсь, хорошо все у нас будет, если только живым останусь — а впрочем, что с нами может случиться, хотя три раза тьфу, все-таки война, и море шутить не любит и ошибок не прощает. Короче, сейчас в загс, или до Победы подождать? Так чует сердце, не будет нам вечного мира, с янки сцепимся, они же захотят нас под себя нагнуть?

И главная новость, в нашем экипаже — командир женится наконец! Давно пора — странно товарищу Лазареву оставаться бобылем в сорок три, ну а что «лейтенант Аня» на него глаз положила, это всем было заметно давно.

А поступок командира, это пример для подчиненных. Так что, завершится эта возня с дюритами — решено, делаю предложение Наталье!

Все началось с того, что Анечка скромно так спросила:

— Михаил Петрович, а что такое «Дом-два»?

И как рассказать еще неиспорченной девочке, про этот аквариум с хомячками? Который я и видел пару раз, и то краем глаза, но наслышан был достаточно. Причем я так и не понял, а что собственно они должны были там делать, какая была конечная цель — в самом начале вроде говорилось что-то о настоящей стройке дома, который должен был достаться победившим. Что на мой взгляд, еще хуже — уважаю честное состязание между командами или игроками, но чтобы сначала идти в команде, а затем каждый за себя, и в процессе постоянно просчитывать момент, когда выгоднее предать, ударить в спину того кто впереди? Потому кстати, в записи мы нередко смотрели Диброва или Галкина, но никогда, «Слабое звено», кто помнит это телешоу, тот поймет, почему.

— Странно это, Михаил Петрович. Разве могут быть отношения, сами по себе, а не в процессе какого-то дела? Даже такого, как на общей кухне обед варить. Ты кому-то уступаешь, кому-то поможешь, и тебе кто-то так же. Это всегда суть, а не стараться себе кусок отхватить вперед всех.

Ну про коммунальный рай я наслышан. Классиков читал — и Зощенко, и Остапа Вишню, и конечно, Ильфа с Петровым.

— Нет, Михаил Петрович, мещанство это. «Вороньи слободки» тоже конечно, есть, но у нас в Ленинграде, как вспомню, и у нас, и у знакомых родителей, и у моих подруг, нередко бывало, что в комнатах двери не запирали, а то и замков не было — доверяли, считая что все свои. Соседка заходит — Матвеевна, я тридцатку возвращаю, мне утром в магазин, лишь после в собес, так я брала сегодня у тебя из комода. А если всех вокруг за врагов считать, то как же жить можно, это просто жуть какая-то? Или к вам там в будущем их мораль пришла, что конкуренция сплошная, и человек человеку волк? Тогда нам сейчас биться насмерть надо, чтобы у нас так не стало никогда!

Эх, Аня, попала бы ты в наше время, что бы с тобой там случилось? Нет, зацепиться и выжить бы смогла, раз уж в оккупированном Минске работала — помня, что где-то есть Большая Земля, и Москва, самый лучший город мира. Но решила бы ты, что нас амеры завоевали, и стала бы искать подполье, ведь не могло его не быть, по твоей мерке — а не найдя, очень возможно, постаралась бы организовать что-то сама, уж если пацаны в пятьдесят втором всерьез попробовали против Сталина, а «Молодая гвардия» здесь просто эталон для молодежи? И попала бы, рано или поздно, под статью «за изменение существующего социального строя», а то и террор против отдельных его представителей — Перовская и Каплан в одном флаконе, не потянула бы ты больше чем на руководителя боевой организации, а тут Вождь нужен, новый Ильич, чтобы новую Партию создать, с идеологией и программой. А не было такого, в начале двадцать первого века. Может, придет еще?

— … может, затем вас сюда и забросило, Михаил Петрович? Чтобы исправить ошибку истории, которая в вашем времени произошла?

И глаза у нее блестят. Слезы? У лейтенанта ГБ?

— Старшего лейтенанта. Мне товарищ Кириллов сказал, и еще — благодарю за отличное выполнение задания. А я и без всякого задания… Михаил Петрович, мне так страшно стало тогда, если бы с вами что-то случилось, я бы тогда на фронт, еще фашистов положить до обещанной сотни, и жить больше незачем совсем!

А я, признаюсь, ее как телохранителя не воспринимал, до этого случая. Хотя совсем не норма, что это она должна меня защищать — положила троих, пока я «стечкин» из кобуры доставал. Может и впрямь мне начать тренироваться, хоть пару раз в неделю, как Смоленцев предлагал — вам в немецкий тыл не ходить, но хоть в таких ситуациях уже будете не столбом, я персонально вас натаскаю? Даже Сан Саныча соблазнил, а уж в экипаже половина в свободное время бегает в «шаолинь», уже зала не хватает всем желающим, в хорошую погоду занимаются просто на стадионе, пока лето, и светло. Надо попробовать — а то хожу же я, как все, даже в море, на тренажер и бегущую дорожку, хоть сколько-то минут в день, чтобы мышцы были в тонусе и пузо не выросло?