Array Array - Последнее предупреждение

Наверное, он не привык... переключил свое внимание на Мон и не успел обдумать, каково это - быть отцом взрослой дочери? Ситх! Да он и насчет сына ничего не решил, все откладывал, отгораживался делами, как щитом. И теперь - вот, приходится стоять на полу ангара в полном недоумении - чего ждать от ситуации. Криков? Слез? Презрения? Или приятия?

Хорошо, что Мотма рядом. Странно, но за последние дни он как-то привык к ее постоянному присутствию в собственной жизни. К тому, что эта женщина всегда неподалеку и, если и не одобряет его действия, то хоть интересуется, старается понять. Даже - удивительно.

Первым по трапу спустился Император - и то, КАК они стояли, от него не укрылось. Во взгляде Повелителя, обращенном на ученика, промелькнул невысказанный вопрос, но Вейдер его проигнорировал. Внимание младшего ситха привлекла другая персона - Люк, спускавшийся по трапу вслед за Властелином Галактики. Темный Лорд невольно сделал шаг вперед, совершенно игнорируя имперский протокол. По ангару «Экзекъютора» прокатился удивленный вздох, кажется, его издали все солдаты и техники одновременно. Вейдер не обратил внимания и на это, и на тень, промелькнувшую на императорском лице. На самом деле хорошо вышколенные военные не проронили ни звука, а лица оставались беспристрастны. Снаружи. Но это не интересовало Главкома. Сейчас его интересовал сын, и то, какими будут его первые слова. Все же узнать правду вот так, от чужих, практически случайно... не так он представлял себе это событие, не о таком думал, не это планировал. Увы, не судьба.

- Жаль, что ты не сказал мне раньше, - проговорил Люк, мысленно. Без страха или ненависти - он никогда не мог похвастаться сильной интенсивностью этих чувств, как чуждых натуре. Даже банальная злость давно успела перегореть, а разговор с Беном на Альдераане отбил охоту к обвинениям. Теперь, и правда, оставалось одно лишь сожаление. Светлое, как и положено Рыцарю Джедаю. А его слова словно разбили лед - и Лорд наконец-то поклонился своему Властелину. Незачем посвящать во все тонкости любопытных штурмовиков.

- Значит, ты так все решил.

- Да... но ведь ты знал. Ты знал!

- Еще с Татуина.

- Теперь я понимаю твою осторожность. Умом понимаю. Логикой понимаю. Но сердцем...

- Должно пройти время. Поймет и сердце. И ты меня простишь.

- Я уже простил. Разве ты не чувствуешь?

- Я хотел услышать от тебя. Иногда, можно принять желаемое за действительное, если это касается напрямую твоих желаний.

- Вот я и хочу разобраться в своих желаниях. Не удерживай меня.

- Не стану. Хотя хочу предостеречь.

- Я слушаю... отец...

Впервые произнести это слово, вслух. Замереть. И вслушиваться-вслушиваться-вслушиваться. Сами слова - ничто, но за ними, за ними - многое. Всё. Буря эмоций, сдержанные чувства.

- Видения будущего - завораживают. Но жить грезами и ЖИТЬ - разные вещи. Можно навсегда погрязнуть в себе и проспать всё. И никогда не понимать причин. Ход истории. Людей.

- Как я могу понять все это, если не понимаю себя?

Можно вслух спорить, но эмоционально быть на одной частоте, быть рядом, быть вместе.

- Я сожалею. Ты выбрал трудную дорогу. Сам того не зная.

- А что хотел предложить мне ты? Военную славу? Власть? Это ведь так мало.

- Мало. Для форсъюзера - мало.

- У меня было желание, попросить тебя снять маску. Но теперь...

- Ты видишь меня сквозь нее?

- Да. Ты такой, каким мне снился. Строгий. Чуть уставший. Хотя, - мне кажется или нет? - уголки глаз, в них появилось...

- Что?

- Надежда? Оптимизм? Не знаю. Во всяком случае - нет обреченности.

- Обреченности?

- Когда ты впервые появился, я подумал: вот этот человек себя считает обреченным. Этого не было видно внешне. И эмоционально это не чувствовалось. Но у меня возникла именно такое нелогичное ощущение.

- Может быть... ты и прав.

- Трудно? Да, как же тебе трудно. Теперь я многое понимаю. От этого ты меня предостерегал?

- Никто не хочет, чтобы дети совершали их ошибки или повторяли жизненный путь.

- Но я выбрал другой.

- Я бы не сказал, что он легче.

- А разве бывает что-то легче? Все в той или иной мере одинаково. Везде есть свои трудности.

- Ты слишком молод, чтобы понимать это. Дурной знак.

- Я просто дольше жил на Татуине.

- Это - хорошая школа выживания. Но добровольно я бы тебя туда не отдал.

- Что толку сожалеть о прошлом? Разве его можно изменить? Я такой, какой есть.

- Да. И ты уходишь.

- Лея меня заменит. Она продолжит все, что делаешь ты.

- Твоя сестра - не пришла...