Олег Булыгин - Слабые мира сего

— Отдать ключ жизни Владыке смерти — это сильный ход, — кивнул Яхья. — Представляешь, в какой сейчас ярости Небмаатра?

— Да уж! Я только не понимаю, как ты его добыл?

— Наш Владыка сам мне его отдал, видимо, что-то предчувствовал.

— Ну что ж, можно считать, нам пока сильно везет. Так, с этим мы разобрались, — вздохнул Монту.

— А вот что с чашей делать? — задумчиво произнес Яхья.

— Да, — Хэпри вопросительно посмотрела на Монту, — у вас идеи есть?

— Есть. Я пойду по среднему тоннелю. У нас еще два мешка с порошком. Один мы взорвем после того, как пройдем первый коридор, а второй вы заложите, когда я войду в свой тоннель.

— Монту, из этого тоннеля нет выхода, по крайней мере в нашем мире, — тихо заметила Хэпри.

— Не переживайте, я уже сто раз должен был умереть и все еще жив. К тому же, пока чаша со мной, я в безопасности. Когда войду в центральный проход, вы просто все вместе представьте, что я нахожусь внутри Великого кристалла Мер. Меркаба.

Хранитель встал и оглядел присутствующих.

— Спасибо вам. Я горд, что мне довелось знать таких людей, как вы!

Яхья обнял Монту:

— Ты великий, Мастер!

— Спасибо, — рассмеялся Монту, — от тебя это особенно приятно слышать.

Озас подошел к хранителю:

— Вы уж простите, если мы что-то…

Барака тоже поднялся и сделал шаг к Монту:

— Да, если мы и хулиганили, то не со зла.

— Ну что ты! Вы самые удивительные ученики. — Потом он повернулся к Хэпри: — Ты иногда направляй Озаса, а то он уж больно вспыльчивый.

— Хорошо, — вздохнула Хэпри. — Скажи, Монту, мир, из которого ты пришел, какой он?

Монту усмехнулся и посмотрел на жрицу:

— Такой же, как этот, только игрушек больше.

— У детей?

— У людей.

Камень, медленно покачиваясь на одном краю, рухнул на землю. Из образовавшейся дыры появилась рука. Нащупав еще один камень, она потянула за него, и комья глины провалились внутрь. Из расширившегося отверстия медленно повалил дым, появился сильно перепачкавшийся пожилой мужчина. Растолкав камни вокруг, он вынул небольшой мешок из холстины. В следующий момент что-то твердое уперлось ему в затылок.

— Папаша, мешок положи и руки в гору.

Мужчина положил на землю мешок и поднял руки. С небольшого пригорка спустились четверо мужчин с автоматами Калашникова.

— И без глупостей, дед.

— У нас к тебе вопрос.

— Отойдите от пенсионера! — раздался голос из-за деревьев.

Один из мужчин попытался передернуть затвор, но старик резким движением ударил его в предплечье и, дернув автомат на себя, перекинул нападавшего через бедро. В следующее мгновение два коротких ножа воткнулись в грудь парням, стоящим наверху. Четвертый попробовал сделать какое-то движение, но получил прикладом в висок, охнул и упал на камни.

— Озас, тьфу, Лёлик, почему так долго?

Из-за сосны появился молодой мужчина и виновато улыбнулся:

— Простите, Федор Иванович. Колесо пробило. А вы хорошо выглядите, загорели. С югов вернулись?

— Да, Лёнь, — усмехнулся мужчина, — с самых что ни на есть.

— Как эти ребята вас вычислили?

— Трудно сказать, впрочем, теперь все кому не лень по древним порталам лазают. Ну да ладно, главное, мы знаем, что кто-то его открыл, а мы его закрыли. Теперь, надеюсь, навсегда.

— А много еще таких порталов осталось?

— Да, но остальные под охраной. Надеюсь.

— Что в мешке?

— Сувениры, Лёнь.

Мужчина развязал мешок и достал из него статуэтки египетских богов.

— Понятно, в горе-то чего взорвалось?

— Так, ерунда, древняя пиротехника. Лёня, у тебя машина далеко?

— Нет, километра два отсюда.

— Тогда идем.

— Вы чего такой грустный, Федор Иванович?

— Понимаешь, я при взрыве одну вещь уронил.

— Ценную?

— Не то слово.

— Найдется.

— Наверняка. Вопрос — кем, — вздохнул шаман.

Сидя в машине, Леонид безуспешно пытался найти радиостанцию. Поняв, что не найдет, воткнул в отверстие магнитолы диск.

— Нет, не судьба. Вот так, пять километров отъехали от города — и ни те музыки, ни те электричества. Одно слово, глушь таежная! Ладно, будем слушать диски.

Бельдыев внимательно разглядывал молодого человека.

— Лёнь…

— Что, Федор Иванович?

— А ты так и не вспомнил, кем был в прошлой жизни?

— Нет, как ни старался.

— Да, — покачал головой Бельдыев, — некоторые вещи не меняются.