В. Бирюк - Косьбище

Одно слово: «Сын божий». Чудеса — творит «на раз», о последствиях — даже и мысли нет.

А я — человек. Мне именно последствия и надо предвидеть. Здесь есть случаи успешного экзорцизма, есть иные способы врачевания душ. Я этим не владею. Оставить её живой? Она оклемается и с такой харизмой, при всеобщем распространении суеверий… Оседлает какого-нибудь мужика, только не телесно, как только что Звягу — психически. Душу замороченную, как телка на верёвочке, поведёт. И убивать придётся уже не одну, а нескольких. Засунуть в поруб, полностью изолировать? Полная изоляция здесь невозможна. И ещё её надо будет кормить. Почему я должен отбирать хлеб у детишек в округе для прокормления этой «цапли»?

Казнить? Нет прав. Незаконно. Аким верно сказал — дело суда.

Я на все суды… Но в разумных пределах. Однако казнить ведьму… Как? Здесь нет ещё сожжения живьём. Будет. Лет через сто. В принципе понятно: огненное погребение «вятших» из славян или варягов — основная форма похоронного ритуала в ещё недавнем язычестве. Христианству нужно ещё сто лет, что бы «высокая честь» посмертного сожжения забылась в народе, и была заменена «огненным очищением» всякой разной мерзости. Но казуистическая формула святейшей инквизиции: «без пролития крови» уже действует. Ведьм традиционно топят. Если утонула — хороший человек был. Если выплыла — ведьма натуральная. Дальше вариации: забивают дубьём и потом топят. Или живьём в землю закапывают.

Утопить эту дуру в Угре нельзя — мелко. Живьём в каком нибудь здешнем болоте? Надо тащить её на север, к волхвам — там болота большие. А здесь… здесь её уже княжии люди в местные болотца бросали. Ну и чем дело кончилось?

Мои мрачные и безысходные размышления были прерваны «мужем горниста». Посовещавщись о чём-то со своей «женой», он спросил:

– Эта… Ну… Вот… А?

– Не понял.

– Господи, пресвятая Богородица! Да чего ж тут не понятного! Дозволь нам с ней побаловаться маленько. А? Удовольствие получить. А? За все 12 лет, что она нас без баб держала. С-сука!

– А не побоишься? Ты ей всунешь, а она цап… И не высунешь. Отрезать придётся. (Это «обоерукий топорник» вносит лепту — указывает на возможные технологические проблемы).

Теоретически — возможно. Склещивание, оно же — спазм влагалища, у городских собак довольно частое явление. У хомосапиенсов — значительно реже. Примерно в одном из тысячи половых актов. Но бывает. Только явления-то эти разные. У собак в половом члене есть продольно расположенная косточка, которая перед эякуляцией сокращением мышц переводится в поперечное положение, не давая кобелю возможности извлечь член из влагалища, пока семя полностью не излилось. Это рефлекторный, безболезненный, нормальный для животных процесс. У людей же склещивание — неправильная, патологическая реакция женского организма, в основе которой лежит страх полового акта. По-другому это называется «сексуальный невроз», или «вагинизм».

«Вагинизм божественной цапли»… При её истории и по известным её действиям… И никаких успокаивающих и расслабляющих… Даже тёплую ванну не устроишь. Там кровь в член продолжает поступать, а оттока нет. Предельный срок — 20 минут. Потом лучше просто отрезать, пока не помер.

Как поведёт себя организм, управляемый больным мозгом — неизвестно никому. Если управляемый. А если нет?

– Ноготок, развяжи мужиков. Они же все ко мне в службу хотят. Правильно я понимаю? А для начала устроим маленькое угощение. Для тех кто ко мне пойдёт. Как ты сказал? «За 12 лет»? Будет тебе… удовольствие.

По моему приказу ещё не пришедшей в себя женщине вывернули к голове и связали сзади руки. Восстанавливалась она удивительно быстро. Как-то даже ненормально быстро. Во всяком случае, Звяга, сунувшийся связать ей щиколотки, получил мощный удар ногой в грудь. Но когда «горнист» со своим «мужем» навалились — три здоровых мужика — щиколотки ей всё-таки спутали. Кричать она не могла — кляп во рту. Но выла и рычала выразительно.

– Зря ты так её, боярич. Со связанными ногами — нам же самим неудобно будет.

Поток последующих комментариев иссяк быстро. Когда я приказал Ноготку перевернуть даму на живот, встать ей коленом на спину и тянуть пятки к голове изо всех сил. До народа дошло, что здесь происходит нечто новое, ранее не виданное. Это точно — вот ещё одна инновация вам, предки мои. С барского плеча, вашего, далеко продвинутого, потомка. Из даже современности вашей, но не отсюда, не из «Святой Руси». Другая страна, другой народ. Скоро познакомитесь. А пока — глобализация по-попадански.