Владимир Молотов: Визиты в СССР

Чертов Колян глядел в самую точку, он как будто почуял всю подноготную Кукарского. Чистая случайность, решил Димка!

— А коли нету источника, то тогда ты будешь бегать и трястись в мыле, или в офисе штаны протирать, — завершил мысль Колька.

— А у тебя, значит, есть? — почему-то усмехнулся Димка.

— Да ты не грузись! Видишь ли… Ну да, деньги текут ко мне сами, — Герасименко туманными глазами посмотрел куда-то вбок.

— Интересно, как это? С неба, что ли, они валятся? — снова усмехнулся Димка.

— Да понимаешь, Димыч, — доверительно сказал человек из прошлого, чуть наклонившись вперед, — вся наша бытовуха, это просто потоки денег, туда-сюда. Одни берут, другие отдают.

Туманно как-то изъяснялся товарищ. Герасименко любил умничать, Димка помнил, что эта черта в Коле активно проявлялась и раньше.

— Вот ты пашешь в этом своем «Мастерке», — продолжил Коля, — зарплату, наверно, хорошую получаешь. Не меньше тыщи баксов, да?

Тут он поглядел на собеседника с легкой издевкой, но Кукарский этого не заметил.

— Ну, допустим, — ответил Дима.

— Во-от, — растянул Герасименко. — А на самом деле ты раб!

И визави помолчал, изучая произведенный эффект. Димка поморгал.

— Что ты имеешь в виду? — мягко спросил он.

— Ты раб какого-то олигарха, который владеет сетью «Мастерок». И многие кругом рабы, того или другого хозяина. Вы растрачиваете свою жизнь на работе. А хозяин дает вам мизерные подачки. Чтоб вы могли двадцать лет рассчитываться за бетонную коробку, а значит, двадцать лет не соскочите с его крючка, не оформите вольную. У тебя ипотека есть?

Димка вздохнул — опять Герасименко в точку попал!

— Ну, допустим, есть.

— Во-от!

— А тебе что, еще и квартира свалилась? — уже недовольно произнес Димка.

— Давай лучше выпьем, — Коля разлил из приятно запотевшего графина с ледяной горючкой.

Водка еще сильней согрела душу. Закусив, Колька продолжил:

— Хата мне от покойных родичей досталась. Но дело не в этом.

— А в чем же? — жуя, спросил Дима.

— Дело в том, что я очень ценю свободу. Личную свободу человека. Вот пойдем ко мне в гости, я тебе расскажу, как деньги ко мне приходят.

— Пойдем! — легко согласился Кукарский.

— Отлично, щас допьем и пойдем, — Коля снова потянулся к графину.

— А далеко? — на всякий случай спросил Димка.

— Не, тут рядом. Я ведь чего в «Мастерок» и зашел: лампочку купить.

По дороге Герасименко опять начал умничать (они шли, довольные и поддатые, навстречу яркому майскому солнцу, и немного щурились).

— Ты любишь так наблюдать за людьми, когда идешь? — спросил почему-то Колька.

— Как наблюдать? — покосился на него Кукарский.

— Ну, просто разглядывать прохожих.

— Не знаю, — Дима на ходу пожал плечами. — Нет, наверное.

— А мне нравится. Смотри, какие самодовольные рожи.

— Думаешь? Это почему?

— Ну как же? У всех одно и то же. Новая русская идея поглотила их.

«Вот и началось очередное умничанье», — насмешливо подумал Кукарский.

— Что еще за новая русская идея? — осторожно поинтересовался он.

— А все очень просто: бабла и зрелищ! Два слова! Русского обывателя беспокоят нынче только две вещи, где растут деньги, и что показывает зомбоящик. Или ютуб.

— Нет, Коля, ты не прав, — замедляя ход, возразил Кукарский. — Нельзя же судить о людях так однобоко. И потом, многие любят свою работу! Просто она им нравится, понимаешь? Ты не допускал мысли, что работа может быть наркотиком?

— Ага, ты еще скажи: любят свою страну! — усмехнулся Колька, покосившись на спутника, и тоже слегка затормозившись. — Если хочешь знать, вся наша жизнь состоит из наркоты. Но одни наркотики убивают человека, а другие нет. Опять же, если не злоупотреблять. Вот та же водка, или кофе, или секс, а может, плавание на лодке по свету. Да что угодно! Чем угодно можно заменить работу!

— Вот именно: если не работать, можно деградировать от убивающей наркоты, — не унимался Димка.

— Ну, честное слово, Димыч, ты как ребенок! — усмехнулся Коля, тронув спутника за плечо. — Ведь только дурак деградирует с баблом. А умный найдет, чем заняться. Он всегда потратит деньги с толком — на обустройство жилья, на творческие эксперименты, на красивых баб, наконец!

Колька жил в девятиэтажной «свечке» совдеповской постройки, на углу при пересечении двух улиц. На лифте поднялись на восьмой, руки оттягивала бутылка «Путинки» и батарея пивных банок.

Когда окунулись в полумрак прихожей, «дыхнуло» спертым воздухом с примесью чего-то резинового. Колька сразу провел в комнату.