Владимир Молотов - Визиты в СССР

— Не заметил, за тобой наблюдал кто?

— Да не было ничего. А почему это за мной должны были наблюдать? — удивился Коля. — Ты что, боишься кого-то?

— Да нет, это я так, — советский делец помотал головой. — На всякий случай. Деньги принес?

— Ну конечно! — Коля потянулся в карман. — А ты?

— У меня все в ажуре. Только вот никак в толк не возьму. Зачем тебе столько зеленых? Ведь пришлось изрядно покрутиться, чтобы их достать.

— Говорил же, за границу собрался свалить, — отмахнулся Коля.

Таксист извлек из-за пазухи олимпийки небольшую пачечку купюр, скрытую в полиэтиленовый кулек.

— Пересчитывать будем? — нетерпеливо спросил Коля.

— Ты же знаешь, деньги счет любят.

Николай передал пачку десятирублевых, принял пакет зеленых и зашелестел. В то же время Жорик, лизнув палец, пролистал желтенькие. Двадцать штук. По черному курсу два рубля за доллар. Тогда как государство нагло полагало, что зелененький эквивалентен шестидесяти с чем-то там копейкам. Итого, Колька приобрел у таксиста сто долларов. Измусоленными купюрами по десять баксов.

Едва только Герасименко их пересчитал, едва засунул обратно в кулечек, как что-то странное сотворилось вокруг. Какой-то необычный шум раздался снаружи, взвизгнули чьи-то тормоза, кто-то гулко затопал ногами.

— А черт, облава! — воскликнул Жорик и больно толкнул Димку в бок. — Вали отсюда, пока цел!

Герасименко, засовывая кулечек в карман, успел только заметить желтую попугайскую стать милицейского Уазика. Однако сообразил он быстро, по-армейски, орлом выпорхнул из Волги и понесся куда-то вглубь.

— Стой, гад! — гаркнули сзади, неожиданно резво стуча каблуками.

Диме почудилось даже чужое дыхание за спиной. Но оглянуться он не решился. «Не хватало еще тут встрять!» — закрутилось в голове. Герасименко проскочил в проем меж двух тополей и тут, о чудо! — увидел, как в трех шагах впереди около своей «копейки» трется бородавчатый мужичок в кепке и пиджачке.

Жигуленок отливал на сентябрьском солнце блеском новизны, огромный цветастый брелок с ключами висел прямо у руля, слева — хозяин как раз приоткрыл дверцу и протирал носовым платочком боковое окно изнутри. Удивительное везение! Не задумываясь, Коля схватил бородавчатого за плечо и оттолкнул в сторону изо всех сил. Кепка смахнулась на грязный асфальт.

— Эй, земляк, ты чо? — воскликнул мужичок, расширив глаза.

Но сзади уже подступались. Николай плюхнулся в кресло, машинка завелась с первого тыка, он хлопнул дверью и был таков. Только головой качнул: эк непривычно замок зажигания расположен! Коля вдавил тугую педаль — бодро взревел мотор. Прямо пошла дорога.

Оглянувшись, Николай увидел, как остановился позади раздосадованный мент с пистолетом в руке, сплюнул на обочину, как подрулил к нему яичный Уазик. Будет погоня!

Коля резко вывернул руль, «копейка» выбралась на основную дорогу. И — помчалась за город, через кольцо, где еще не стояли бревенчатые ворота Перми.

Желтый Уазик довольно резво вынесся на кольцо, не теряя из виду «копейку», и всполошенно завыл сиреной. Коля хорошо знал дорогу на Кунгур — в прошлом лишь пропали удобные развязки, исчезли лишние светофоры. Последнее только сыграло на руку.

За городом, на трассе, слава богу, Уазик совсем исчез из виду. Коля вздохнул с облегчением, ласково погладил пачку долларов в кармане. «Копейка» неплохо «взяла» дорогу. Сквозь монотонное урчание Жигуленка Коля услышал внутренний голос. «Жаль, что машинку нельзя прихватить с собой. Такой раритет в идеальном состоянии можно было бы неплохо толкнуть на авторынке!»

Ему, ездившему на Нэксии, которую продал из-за лишения прав, было непривычно держать этот странный руль с забавной клавишей сигнала, сидеть в этом неудобном кресле без привычного подголовника, почти взлетать по трассе, едва стрелка смещалась вправо за сотню. Впрочем, была ведь у него когда-то Ока. Очень даже похожие ощущения.

В салоне царил аромат новизны, и Кольке вдруг пришло в голову, что так пахли какие-то старинные папки с тесемочками, обклеенные коричневым дерматином, в которых он держал свои детские рисунки. Ну, или почти так. В общем, повеяло чем-то похожим, и от этого ощущения у Коли по груди пробежал приятный холодок. Николай открыл форточку, свежий ветерок сентября вторгся в салон, смешивая запахи.

Незаметно в дороге прошел почти час, и Колю, успокоившегося, уверившегося, что навсегда оторвался от ментов, начало клонить ко сну. Он прикурил сигарету, потер пальцами глаза. Постепенно его отпустило.