Г. Носовский - Шахнаме - Иранская летопись Великой империи XII-XVII веков

Разыгрывается художественный романтический эпизод между Биженом и Мениже – эпизод, который, по словам Фирдоуси, заимствован им из особой книги, а не из прозаической "Шахнаме". О Ростеме и прежних героях упоминается мало; при новом царе Лохраспе главным героем является его сын Гоштасп… В царствование Гоштаспа появляется пророк Зердошт (= Заратуштра, Зороастр); Иран принимает проповеданную им религию… но туранский царь Эрджасп, внук и преемник Эфрасияба, отвергает ее, вследствие чего Иран опять возобновляет притихшую борьбу с нечестивым Тураном. Главный борец за религию Зороастра – сын Гоштаспа Исфендияр, почти такой же славный богатырь "Шахнаме", как Ростем… Исфендияр после ряда изумительных подвигов заканчивает войну. Отец обещал ему престол, но все уклоняется и наконец посылает его на бой с Ростемом. Тот с помощью волшебной силы убивает его, но вскоре и сам гибнет. Богатырская эпопея, собственно, здесь и заканчивается. Два следующих царя – сын и внук Гоштаспа – лица все еще малоисторические, но второй из них, Бехмен, был отождествлен с Артаксерксом Долгоруким… а потому и Фирдоуси ставит его в генеалогическую связь с подлинным историческим лицом – последним ахеменидом Дарием…

С основателя Сасанидской династии Ардешира I идет, в общем, изложение уже историческое.. Любимыми героями Фирдоуси являются Бехрам V Гур (420-438) и Кисра (Хосров I Ануширван, 531-579), идеал царской мудрости и справедливости. Интересными романтическими подробностями богато восстание Бехрама Чубина (590) и кровавое воцарение Кавада II Шируе (628). Завоевание Ирана арабами сведено к одной битве при Кадисии (ок. 637). Таким образом, если исключить некоторые побочные походы (например царя Кавуса в Мазандеран), вся "Шахнаме" вращается около вековечной, непримиримой борьбы Ирана с Тураном, прообразующей собой исконную борьбу между Ормуздом и Ариманом, добром и злом; Ормузд и его небесные силы покровительствуют Ирану, Ариман и дивы – Турану. Повествование об этой борьбе прерывается прочувствованными лирическими вставками и длинными романтическими эпизодами, как история любви Заля и Рудабе, Бижена и Мениже, Бехрама Гура и т.п.

Персидской литературе поэма Фирдоуси дала сильнейший толчок: она породила бесконечный ряд других эпических произведений… имела влияние на эпос не только героический, но и романтический (Низамий, Джамий и сотни других подражателей не только в Персии, но и в Турции и т.д.), своими лирическими местами явилась предвестницей дервишской суфийской поэзии и навеки осталась у персов идеальным, недосягаемым поэтическим образцом… До настоящего времени все персы смотрят на "Шахнаме" как на свое величайшее национальное произведение; нередко совсем неграмотный персиянин знает на память немало мест из "Шахнаме" (при этом все ее сообщения принимаются не за мифологию, а за историческую истину даже людьми образованными)…

"Шахнаме" не раз касались исследователи старорусской письменности и былевой поэзии. Любимая русская лубочная сказка "Еруслан Лазаревич" заимствована из "Шахнаме": Еруслан = Рустам (Ростем), Лазарь или Залазарь = Заль-зарб Киркоус = Кей-Кавус; подробное сличение сделано В. Стасовым…

Сближают с "Шахнаме" и сказание "О 12 снах царя Шахаиши", происхождение которого, впрочем, темно; см. пересказ Сухомлинова…

Всев. Миллер в своих "Экскурсах в область русского эпоса"… старался доказать, что иранские предания устным путем, через Кавказ и половцев, имели самое сильное влияние на русские былины и что Илья Муромец – тот же Рустем. Академическая рецензия (проф. Дашкевича…) отнеслась к этой гипотезе отрицательно… Однако академик Ягич… находит, что и после возражений Дашкевича влияние Востока на былины не может считаться вполне исключенным. Для немецких ученых устное влияние "Шахнаме" на былины киевского цикла есть аксиома… В тифлисских "Сборниках материалов для изучения племен и местностей Кавказа" постоянно издаются разные кавказские отголоски "Шахнаме"» [988:00], «Фирдоуси».

Указанные параллели между «древне»-иранским Эпосом и русскими былинами станут нам вскоре более понятны. Выяснится, Что как раз их отсутствие было бы чрезвычайно странным.

Далее отмечается следующее: «Вряд ли будет преувеличением утверждать, что именно Рустам (Ростем – Авт. ) - главный персонаж "Шахнаме", а не властители, в войске которых он служит… а пережил их он много, ПОСКОЛЬКУ САМ ПРОЖИЛ ШЕСТЬСОТ ДОЛГИХ ЛЕТ» (876:26), с. 12. Как мы обнаружим, Рустам-Ростем является «слоистым образом», составленным из жизнеописаний нескольких реальных персонажей XII-XVI веков. Отсюда и его якобы столь протяженная «шестисотлетняя биография».