Владимир Шигин - Всадник рассвета

Где-то на полпути к неведомому мне Небесному Холму, когда мы проезжали какое-то болото, оттуда внезапно начало вылезать нечто, облепленное тиной и истошно кричащее. Не знаю, чего больше было в этом нечеловеческом крике, злобы или испуга. Больше всего меня поразили глаза — две огромные иссиня-черные плошки. Мои спутники, впрочем, ничуть не удивились. В одно мгновение они выпустили в зеленое чудище несколько десятков стрел. Я даже не успел понять, что произошло, как болотная образина с жутким воплем погрузилась в мутную жижу.

— Что это было? — спросил я чуть погодя ехавшего рядом со мной старца.

— А! — махнул тот в ответ рукой. — Обыкновенный упырь. Не стоит вашего внимания!

Ничего себе! Представляю, что было бы со мной, столкнись я с этакой уродиной один на один! Теперь я уже с интересом оглядел свою охрану. Лица воинов были непроницаемы, а их вид говорил о том, что молниеносная расправа с болотным гадом — дело для них совершенно обыденное.

На привале ночью снова кто-то пытался напасть на нас. По крайней мере, я явственно слышал чей-то вой, но мои охранники дружно бросились во тьму и скоро вернулись, деловито отирая травой окровавленные наконечники своих копий. Сон, однако, был прерван, и до самого восхода солнца я беспокойно проворочался, вслушиваясь в шум ночного леса.

Больше в дороге с нами ничего существенного не произошло. На десятый день пути, миновав несколько сторожевых застав, мы подъехали к высокому холму. Меж деревьев вверх уходила широкая тропа. У подножия холма мы остановились.

— Дальше, Посланник, мы пойдем вдвоем! — сказал, слезая со своей лошади, мой седобородый попутчик.

— Это и есть ваш Небесный Холм? — спросил я.

— Да, это и есть Небесный Холм, Посланник! — ответил он мне.

Воины тоже молча слезли с коней и начали тут же деловито обустраиваться. В обратный путь, судя по всему, они пока не собирались.

Подъем в гору был достаточно крут, а утомленный дорогой старик едва переставлял ноги. Шли мы поэтому довольно медленно. Через каждые полсотни метров встречались воины-охранники. Молча пропуская нас мимо себя, они лишь наклоняли головы в знак приветствия. Впрочем, я особенно никуда и не торопился. Пусть все идет своим чередом, откуда я знаю, что ждет меня там, на вершине! Истерзав себя за время дороги всевозможными предположениями и сомнениями, я уже пришел к гениальному выводу: надо пока просто радоваться каждому дарованному дню и ничего не загадывать наперед.

Но вот за деревьями стала понемногу видна и вершина. Затем показалась большая поляна, заставленная по периметру деревянными столбами с вырезанными на них жутковатыми рожами. Около каждого из столбов были видны следы недавних кострищ. Посреди поляны лежал огромный темно-бурый камень — штука мне уже хорошо знакомая.

— Мы здесь! — внезапно визгливо закричал во всю свою старческую мочь мой спутник.

Не успел я и глазом моргнуть, как напротив меня появился еще один древний старик в белой рубахе. Седая борода его свисала до самых колен. Дед был бос, а в руках держал сучковатый посох.

— Здрав будь, Посланник! — поздоровался со мной старик и протянул руку. — Я Любомудр, верховный жрец Небесного Холма.

— И ты будь здрав, Любомудр! — Я пожал протянутую мне руку и ощутил ее немалую силу.

Старик смотрел прямо, не пряча взгляда. В его выцветших голубых глазах угадывались и ум, и проницательность. Не знаю почему, но в отличие от всех ранее встречавшихся жрецов этот дед показался мне куда более симпатичным.

— Я знал, что ты скоро придешь! — улыбнулся мне тем временем хозяин поляны так, словно знал меня уже тысячу лет, и от этой улыбки мне стало как-то спокойней. — Как добрался?

— Хорошо! — кивнул я и улыбнулся ему в ответ.

— Запомни навсегда — я твой друг, и ты должен верить мне! А теперь пойдем. — Старик взял меня под локоть и повел мимо столбов в глубь своего капища.

Пройдя несколько шагов, он, вдруг вспомнив о чем-то, обернулся к моему спутнику:

— Разожги костер Перуна, соверши все требы и поддерживай огонь!

Мы зашли в полуизбушку-полуземлянку.

— Садись! — сказал старик, показывая на лавку. Я послушно сел.

— Покажи свой знак! — велел главный жрец голосом, не терпящим возражений.

Я молча снял тельняшку и оголил грудь. Но старец даже не стал на нее смотреть. Закрыв глаза, он долго держал в руках мой нательный крест.

— Да, — сказал он, наконец открыв глаза. — Ты истинный Посланник. Я чувствую твою силу! Я рад, что дожил до этого дня и смог дождаться твоего пришествия! Будь ты благословен и ныне, и присно, и от века до века!