Сергей Ким: Война за Отечество

— Слева!..Слева заходят!

Несмотря на грохот яростной перестрелки, я всё-таки услышал крик ягера [1] Ягер — снайпер .

Быстро подхватив ручную митральезу [2] Митральеза — пулемёт , я вылез из окопа, перебежал в сторону и залёг в неглубокую воронку, поставив ручник на сошки.

Вовремя. До противника оставалась всего каких-то пара дюжин шагов.

Вражинам уже почти удалось зайти нам во фланг…Scheisse [3] Scheisse (нем.) — дерьмо …Там же у меня было трое ребят…

Было, твою мать…

…Поймав в рамочный прицел фигуру солдата бегущего первым, я крепко сжал вырез приклада и вдавил спусковой крючок. Длинная очередь, выпущенная с рассеиванием в глубину, разом скосила троих солдат, а остальных заставила залечь. Теперь я начал бить короткими, патронов по 5, очередями, помня о том, что патронов у нас уже почти не осталось.

— Рудль! Кравчук! — проорал я в перерыве между выстрелами. — Отбросьте этих козлов гранатами!

Почти сразу же глухо бухнули два выстрела из подствольных мортирок [4] Мортира — гранатомёт , и я увидел, как два небольших взрыва разметали лёгкие укрытия, за которыми прятались солдаты противника. Воспользовавшись тем, что враги открылись я тут же прошёлся по ним градом трёхлинейных винтовочных пуль. Через несколько минут бухнули ещё два взрыва мортир, и а я добавил ещё пару очередей из митральезы.

Поняв, что таким макаром их скоро элементарно перебьют, франки начали отходить.

Для острастки я обстрелял угол дома, за которым скрылись враги и тут боёк митральезы сухо щёлкнул вхолостую — в патронной коробке кончилась лента.

— Рудль, быстро сюда!

Позади меня раздались глухие шаги и пыхтение, и рядом со мной в воронку свалился Ганс. Тяжёлая каска, чуть большего размера, чем нужно, съезжала ему на глаза, лицо было перепачкано и поцарапано, но глаза рядового блестели скорее от возбуждения, чем от страха.

— Жду ваших приказов, господин прапорщик! — отбарабанил Рудль, пытаясь даже изобразить нечто вроде уставной стойки смирно. Лёжа это, правда, не слишком получалось.

— Так, рядовой. Сиди здесь и сигнализируй о всякой попытке франков прорваться с фланга.

— Есть, господин прапорщик! — чётко козырнул рядовой Ганс Рудль. Затем он поправил съезжающую на лоб каску, и покрепче сжав фузею [5] Фузея — винтовка , начал пристально вглядываться в то, что ещё совсем недавно являлось тихой кёнигсбергской улочкой.

До того, как по ней прошёл ураган артиллерийского обстрела.

Тем временем я подхватил митральезу, стараясь не касаться раскалённого от стрельбы ствола, и низко пригибаясь, быстро добежал до блок-поста. Но здесь моя помощь уже не требовалась — атака противника уже захлебнулась, и франки были вынуждены отступить.

Но это ненадолго. Скоро они подтянут что-нибудь посерьёзней простой пехтуры и нам придётся туго.

Спрыгнув в окоп, я отдал митральезу одному из бойцов и направился к импровизированному штабу. Ну…Как к штабу?.. Скорее, к его очень грубому эрзацу — практически начисто развороченное укрепление из здоровенных бетонных блоков, наспех подшаманенное мешками с песком, этому высокому званию соответствовало слабо, но за неимением другого…

Радист, до сих пор терзающий рацию в тщетной попытке докричаться до более крупных сил, всё также монотонно бубнил в микрофон:

— Колчан, я Стрела-6. Как слышите меня. Колчан, я Стрела-6. Как слышите…

— Связи нет? — мрачно спросил я, доставая из жалкой оружейной пирамидки автоматическую фузею.

— Никак нет, господин прапорщик. — устало произнёс рядовой и устало вздохнул.

— Так, сейчас немного отдохни, а потом бери фузею и иди к остальным. — приказал я. — Нам сейчас лишний штык нужнее, чем мифическая связь…

Блин, вот последнее я зря ляпнул…

Фуу…

Я устало уселся на пустой ящик из-под реактивных гранат, положил фузею себе на колени, расстегнул ремешок каски и ослабил застёжки бронника. Прислонившись к холодной земляной стенке блиндажа, я на минуту прикрыл глаза.

Проклятье, ну где же подкрепление?..Почему вообще враг смог продвинуться так далеко и его никто не остановил?! Немыслимо…

Нет, конечно же, ходили всяческие слухи о готовящейся крупной провокации со стороны франков, но "голубые козырьки" такие разговоры пресекали мигом. Как же, как же — русский с французом братья навек…

Вот и добратались — враг уже в Кёнигсберге. Так что, скорее всего, вся