Сергей Щепетов - След кроманьонца

— Ничего, я постараюсь!

— Из всех мест, куда я попадал, самая развитая — технически развитая — цивилизация оказалась в мире Вилмы и Кенната. Они там пытаются изучать природу, ну… свойства, что ли… этого пространственно-временного перехода. Но даже у них, похоже, ничего не получается!

— Что же мешает ходить туда и обратно? Там что, пара чудовищ на цепях у ворот?

— Да нет никаких ни ворот, ни цепей! Ничего нет, только туман. Чудовища, правда, кое-где встречаются, но дело явно не в них.

— А в чем?

— Не знаю. Я думаю, что общей для всех угрозы просто нет. А возникает… гм… стечение обстоятельств, что ли… Собственно, опасность есть везде, но обойти ее, избежать — это дело случая, везения, если хочешь.

— Ловко у тебя получается: если, значит, кому-то позволено ходить в гости, то его и выстрел в упор минует, а если не позволено, то даже случайный кирпич с крыши прикончит?

— Примерно так! Только это пока предположение, догадка. Вот ребята погибли, глупо погибли…

Патиш вдруг резко сел:

— Эллана!

— Не дергайся! Ты все равно ничего изменить не сможешь! Разве только испортить. Молись, чтобы Женька был цел, — тогда у нее будет шанс.

— Ну, гады!!

— Тебе ли пускать пузыри? Хочешь еще одно предположение? Вокруг каждой зоны перехода, в каждом мире существует область… скажем так: повышенного риска. Ее могут создавать какие-нибудь дикари-людоеды, шестиногие чудища-нахоры, а здесь…

— Патиш и его команда? Ошибаешься! Мы работаем с местными. А вашим братом-пришельцем занимаются все те же храмовики: у них есть орден Охотников за демонами. Правда, в этих демонов мало кто верит всерьез, но им охотно тащат двухголовых щенков или трехногих кошек. Охотники платят даже за донос на соседа, который якобы умеет превращаться в зайца и воровать по ночам морковку. Я сам считал это глупыми суевериями и, как теперь выясняется, совершенно напрасно. Вашу женщину, кстати, убили в расчете на вознаграждение: чем-то она себя выдала.

— Никаких демонов не бывает.

— Смотря кого так называть. Получается, что наши охотники не народ дурачат, а стоят на страже родного мира!

— Ладно, Патиш, — Вар-ка начал подниматься с земли, — ваша Хаатика сидит у меня в печенках. Давай прощаться! Что передать Эллане? Чего ты хочешь от нее или для нее?

— Погоди! Ты так и не сказал, какого черта вы шляетесь по чужим мирам.

— А ты не желаешь слушать! Но я все равно скажу — мне не жалко, и тайны в этом нет. Нам предложили поискать в доступных реальностях разгадку одного амулета. Это камень, который, кажется, дает бессмертие в обмен на…

— Давай-давай, рассказывай! Про волшебный сапфир-изумруд с лошадиную голову, который лежит в пещере.

— Нигде он не лежит! Сам амулет совершенно невзрачный — полированный осколок черного полосатого агата. И не один он — их много в мирах.

Патиш оскалился и потянул цепочку на шее:

— Такой, что ли?

— …совершенно никаких!

— То есть ты считаешь, что современный цивилизованный человек, оказавшийся в древнем мире, не будет иметь преимуществ перед окружающими?! А как же все наши навыки, умения, знания, понимание причинно-следственных связей, наконец?

Николай повернулся на бок на своем жестком топчане, подпер рукой голову и приготовился к долгому спору. Правда, всерьез доказывать свою правоту он не собирался, а просто хотел поболтать. Вар-ка прекрасно понимал это, но был не против дискуссии. Он только недавно вернулся из своих странствий и был рад собеседнику.

— Ну, что ты такое говоришь, Коля? У тебя же есть уже некоторый опыт. Как можно, допустим, в каменном веке использовать твое умение работать на компьютере? Или твое знание, что Солнце не глаз божества, а небесное тело? Кое-что, конечно, может пригодиться, но это, в лучшем случае, лишь отчасти компенсирует то, чего ты не знаешь и не умеешь в этом мире. И главное, ты будешь выделяться среди окружающих, а любое общество от таких стремится избавиться. На самом деле, какому-нибудь древнему охотнику на мамонтов легче вписаться в жизнь, допустим, Нью-Йорка, чем вашему супермену в жизнь первобытной общины. Как ты думаешь, кто продержится дольше?

— Ну, знаешь ли! Вон Женька с ходу был принят в племя Рыжего Волка. Да еще и авторитет заработал при этом!

— Тоже мне, пример нашел! Парень сделал ставку на то, что считал своим преимуществом, — на владение сложной техникой рукопашного боя. И оказался обречен! Не десятый, так двадцатый противник его бы прикончил — чудес не бывает. Не будь у него этого мнимого преимущества, он бы наверняка придумал бы что-нибудь лучше, чем махать кулаками, и получил бы реальный шанс выжить. Или ты полагаешь, что вождь остановил бы поединки, пожалев своих воинов? И не подумал бы — у них другие ценности! Женька уцелел только потому, что у него хватило ума побрататься с Каменным Молотом. По-моему, в той реальности, где вы изображали воинов Могучего Евражки, вы смогли так долго продержаться только из-за того, что ты не давал ему лезть в драку. Вашим преимуществом оказалась, как это ни странно, именно твоя беспомощность. Правда, и там вы, в конце концов, оказались обречены.