Merlin - Разведрота Иванова, вся епталогия в одном томе

Думалось трудно: уже забулькал полуведерный чугун с картошкой, Вяземский, высыпав в него мелко нарезанные остатки окорока, принялся чистить свой «Маузер», в Иванов все не мог закончить обдумывание.

— Об чем задумался, детина? — негромко граф его спросил.

— Скучно мне, да и неуютно как-то тоже. Сейчас бы на фронт сбегать, ворога лютого пострелять — тут всего-то метров пятьсот будет, ан нет, выполняй приказ, расположения не покидай. Я понимаю — приказы не обсуждаются, но перед людьми как-то неудобно: они воюют, а я — приказ выполняю.

— Есть мнение, и не только мое, что скучно будет очень недолго. С одной стороны, стрельба вроде как приближается. С другой — через расположение начали шастать рядовые и младшие командиры, причем шастают они строго в направлении на восток. Но, поскольку поток шастающих пока еще относительно невелик, думаю, что у нас еще есть время немного подкрепиться. Правильно я говорю, Сидоров?

Боцман, сгибающий о колено какую-то железную палку, на секунду задумался, затем палку отложил и как бы нехотя ответил:

— Подкрепиться было бы неплохо, но если, скажем, немного — то котелка нам на троих будет многовато…

— А если на четверых? — раздался до слез знакомый голос Петрова — мне что, решили картохи с окороком не давать?

— Уже поправился? — радостно-удивленно повернулись на голос товарища разведчики — В тебе же двенадцать дырок было!

— Двенадцать — это в гимнастерке, а в теле — всего семь, и даже не дырок, а так, вмятин. Так что эскулапы мне быстренько сломанные ребра залечили. Хотели, правда, по крайней мере до вечера в госпитале подержать, но запах от расположения вкусный аж до госпиталя достает. А мне раненых объедать в таком разе неудобно, так что принимайте и кормите.

— Я так мыслю, — продолжил Петров, шустро орудуя ложкой в котелке — фронт к расположению подойдет минут так через пятнадцать. И обрушится на расположение вражеский огонь. А у вас тут, граф, сено огнеопасное лежит — возгорание случится может. Не соизволите ли свою постельную принадлежность выкинуть нахрен?

— Жалко — ответил Вяземский. — В округе сена больше нет, то, что лошади не сожрали, сгорело в огне пожарищ.

— А вы его водой полейте, — предложил Сидоров. — У нас на флоте перед боем все горящее водой поливают, чтобы не горело.

— Предложение интересное, только у нас воды — лишь в котелке с чаем, а у колодца уже пули летают.

— А мы по пионерски?

— Сам потом на таком сене спать будешь. Ладно, сено я выкину. А вот что у нас с боеприпасами? Лично у меня двадцать шесть патронов к «Маузеру».

— У меня — отозвался Сидоров — всего шесть ящиков патронов по семьсот пятьдесят штук и две ленты к пулемету. — Затем, подняв с земли давешнюю железку, посмотрел ей в торец и добавил:

— Еще вот ствол запасной к пушке образовался, я гнутый выпрямил слегонца. И ножик.

— У меня — две обоймы к «Парабеллуму» и одна — к «ТТ» — продолжил Иванов.

— А у меня — вообще ничего нет, — подвел итог Перов. — Был кинжал немецкий, да и тот в медсанчасти сгинул. Недорабатываете, товарищ командир роты, недорабатываете! Третий день ведь воюем, а получить оружие на подразделение вы так и не удосужились! Вам должно быть стыдно, лейтенант Иванов!

— Мне стыдно, — ответил Иванов, — но лучше-то от этого не станет?

— От этого — нет, — ответил Петров, но дело — поправимо. — Эй, служивый! — обратился он к проходящему мимо расположения красноармейцу, — не поделишься оружием с товарищем? Тебе-то в тылу оно без надобности, а нам велено тут оставаться.

— Конечно! — радостно ответил солдатик и протянул Петрову какой-то дрын.

— Что это?

— Черенок от лопаты. Вот смотри — он показал Петрову на надпись — читай: «лопатно-черенковый завод Наркомата обороны, деревня Васильево Амурской области». Настоящий сибирский черенок, из сибирского кедра!

— И как из него стрелять? — удивился Петров.

— Ах тебе стрелять надо? Эй, Хабиббулин, подь сюды! — солдатик махнул рукой худому товарищу, сгорбившемуся под тяжестью сразу трех винтовок. — Отдай товарищу лишние винтовки!

— Забирай, таварища камандира, не стесняйся. Может тебе и патроны нужны? бери-бери, нацальника, у меня много — радостно тарахтел азиат, выгребая из вещмешка пригоршни винтовочных обойм.

— Товарищ боец! Вы почему всю тяжесть взвалили на товарища из республик? Где ваша интернациональная солидарность?

— Мы не взваливали. Вы что, товарищ лейтенант, не в курсе? Нам винтовки выдавали строго одному на троих, а мне и Ваське велено было ждать, пока Хабиббулина убьют, и только после этого винтовки брать. Хотя непонятно — ведь тогда у нас на двоих будут сразу три винтовки, но начальству виднее. Да, а если вы пошлете кого старшину нашего встретить, то и автоматами разживетесь: их нам выдавали одному на взвод, а старшина наш больше пяти пудов зараз поднять не может, перебежками их перетаскивает…