Константин Калбанов - Вепрь-2

— Сомнительно. Да и Великий князь, все одно это станет перепроверять не раз и не два, потому как по весне нужно будет исполчать армию и выдвигаться к рубежам, чтобы встретить Карлу, не то они тут такой разор учинят, куда там набегу, что два года назад был.

— То так. Выходит нужно готовить крепость и людей к осаде, по весне вряд ли будут кого менять, скорее уж еще усилят гарнизон.

— Пожалуй так и будет. Ты вот что, зятек… Позволь я обращусь к Миролюбу, чтобы тебя перевести в иное место. За Обережную и они и мы биться будем не щадя живота своего и крови здесь прольется изрядно.

— Почто так плохо обо мне думаешь? — Тут же вскинулся молодой человек.

— Вот же заладил. Да хорошо я о тебе думаю. Не раз видел в сече и сомнений по твоему поводу у меня нет нисколечко. Но ить и дочку вдовой не хочу видеть, тем паче, что уж и тяжелая она.

— Нешто думаешь, что усижу у бабьей юбки, когда ворог придет?

— Не думаю. Да только сдается мне, что там выжить будет куда как сподручнее, нежели здесь. Сомнительно мне, что Миролюб сумеет выстоять против такого ворога, слаба еще наша армия, чтобы в открытом бою противостоять гульдам, только числом и можем взять, а тут и у них число будет немалое. Так что будут и осада, и штурм, и ничего мы с тем поделать не сможем.

— Тогда тем паче я отсюда ни ногой и тебя прошу, не пиши Великому князю. В прошлый раз тебе с помощником не повезло, Бог даст, теперь полегче будет, если уж чего мудрого не насоветую, то стоять на стенах буду крепко. Опять же, случись что, коли при мне, то тяжко будет, но Смеяне в глаза смотреть буду прямо, а как я в ином месте буду, то порушится наша любовь.

А что тут возразишь, прав парень, как есть прав, ну а коли так… Никто их силком на службу не тянул, сами стезю свою выбрали. Никто не уговаривал Смеяну, остановить свои ясны очи на молодом Вяткине, сама возжелала за воя выйти. Зря Градимир затеял этот разговор, пустое это. Ну, так, значит так.

Устроившись поудобнее за столом, Смолин притянул к себе писчую бумагу и чернильницу с пером. Нужно было составлять грамотку для Великого князя, но о Бояне он твердо решил не писать, мало того, коли старший Вяткин постарается огородить сынка, Градимир решил все же оставить парня при себе. Как бы оно ни было, как бы тяжко не пришлось, была у него уверенность, что уж он-то лучше иных присмотрит за парнем, ить не врал, не усидит в тылу, напросится в действующую армию. Прав ли он, то рассудит время и война, чтоб ей…

Бей, чего смотришь.