Олег Рыбаченко - Царь Николай Победитель

Голоногая воительница-юнга бросилась на картофельного со слегка облезшей кожурой медведя. Тот попробовал разрубить Горностая одним широким взмахом и получил от ловкой воительницы клинком по горлу. Девушка-мутант едва успела отскочить от бокового выпада, после чего рубанула, скользнув острием вдоль клинки. И раз — есть результат, резко полоснув по сухожилию.

Наташка-Горностай иронически воскликнула:

— Что размахался «царапыч»!

Не неё накинулся пока впрочем, словесно офицер в роскошных, усыпанных изумрудами ботфортах, он проорал:

— Тебя ждет виселица щенок.

Наташка-Горностай остроумно с азартом ответила:

— Большое хамство — признак малого ума!

Офицер прорычал:

— Ты еще поболтаешь щенок! — Брехун с эполетами распалялся все больше и больше. — Тебе мучительный конец: мы поджарим тебе юнга круглые, голые пятки огнем!

Наташка-Горностай провела «мельницу» уложив еще одного солдата. Она била двумя мечами, и слишком уж искусно и быстро. Впрочем, иное ожидать было бы после предыдущих подвигов абсурдно! Превосходство в скорости и технике играло свою роль в подобной схватке, кроме того солдаты дрались по уставу, то есть в доспехах, которые еще больше снижали их боевые качества. Доспех, конечно, может защитить, но скорость падает и хорошо обученная, легенькая, но сильная, стремительная словно ласка девчонка творит чудеса. Вот падает с распоротым брюхом еще один рядовой. Он повторил прежнюю ошибку своих незадачливых коллег: чрезмерно широкий размах.

Горностай-Наташка даже задиристо пропела:

— Ну, почему! Их бой не учит ни чему!

И как саданет босой пяточкой, которую недавно обещали поджарить наемнику-троллю в нос. Тот от удара отлетел нарвавшись спиной на острый солдатский штык.

Более разнообразно вооруженные и искушенные (в отличие от слишком уж правильных солдат, обученных весьма поверхностно и действующих шаблонно) в драках пираты одолевали регулярные войска. Если посмотреть на бой с высоты, то это сильно смахивало, на атаку муравьями выводка божьих коровок. Видны были позеленевшие медные или чугунные дула орудий, прыгающие бойца, заполняющая, вернее заливающая всю палубу кровь: красная у людей и орков, и оранжевая у картофельных медведей. Редкие тролли брызгали ядовито-зеленым колером. Капало и густым фиолетовым цветом.

Юнга-воительница отправив очередную тварь к праотцам, по цирковому ловко скакнула на лафет пушки, и балансируя, цепляясь длинными пальчиками босых ножек срубила еще двух пытавшихся поднырнуть снизу матросов. Тут вдруг уже давно огрубевшая душой и чувствами девушка-мутант Наташка словила себя на мысли, что она убивает людей, а также живых тварей из иных рас — которые тоже любят, чувствуют, имеют понятие доблести и чести… Не испытывая мук совести, жалости или даже тошноты. Хотя в мудрых книгах говорится, что первое убийство всегда дается тяжело.

Хотя почему это первое? Они уже целую мировую войну прошли, а она воительница с голубыми волосами, все еще ощущает себя невинной монашкой?

Наташка громким шепотом, пробормотала:

— Они нарвались! Они нарвались! — Воительница ощутила прилив вдохновения и распелась. — И в этом нет моей вины! И вы бы тоже на месте юнги — крушили свору Сатаны!

А вот, наконец, и первый серьезный соперник, именно тот офицер с погонами секунд-майора, что хотел вздернуть её на виселицу и поджарить голые девичьи пятки. Крупный мужчина, достаточно быстрый для своего веса и похоже прошедший неплохую школу фехтования.

— У тебя мальчик манера боя как у портовой шлюхи! — Проорал, явно стараясь вывести своего юного оппонента из себя громадный и хамский майор. — Когда тебя сошлют на галеры, то такого круглолицего и красивого будут насиловать семь раз на день!

Клокоча гневом Наташка провела обоими мечами мельницу, но и у её противника тоже два острые сабли и, похоже, большой опыт, он парировал и сам в свою очередь едва не распорол воительнице-мутанту скулу. На плотоядной физиономии секунд-майора возник злобный оскал, послышалось шипение гадюки:

— Что маленький убийца, думаешь, так легко отольется тебе пролитая кровь. Ты будешь гореть в аду. Там тебя черти по сто раз на день распилят пополам раскаленной пилой, а затем сломают нежные пальчики щипцами, под каждый ноготок иголочку.

Наташка-Горностай дерзко ответила:

— Ты так здорово описываешь, как с тобой поступят в черти в преисподней, значит, у тебя есть несомненный опыт. Во всяком случае, конец офицерика уже близок.